Напитки в доме Ниро Вульфа

Вместо предисловия

Эпопея о Ниро Вулфе и Арчи Гудвине начинается после отмены в США сухого закона, вступившего в силу в январе 1920 года, а в декабре 1933 отмененного. То есть фактически закон перестал действовать в начале 1934 года. В этом же году вышла и первая книга Рекса Стаута о Ниро Вулфе и Арчи Гудвине, но писалась она, скорее всего, еще на финальной стадии агонии сухого закона. Уже уходили в прошлое американские неологизмы того времени: "муншайнер" (подпольный самогонщик), "бутлегер" (контрабандист, доставлявший в страну алкоголь из-за океана или через канадскую и мексиканскую границы), "спикизи" (бары, где спиртное наливали в чайную чашку или в стакан с соком, а заказ делался тихим голосом по команде speak easy). Но, собственно говоря, в Штатах как пили "до", так и продолжали пить "после" принятия закона, причем все без исключения слои населения. Тем интереснее с познавательной точки зрения проследить на страницах саги сорокалетний период, на протяжении которого Ниро Вулф с Арчи Гудвином и еще несколько основных персонажей многотомника подобно Дункану МакЛауду из культового сериала "Горец", как "бессмертные", проходят сквозь десятилетия, притираясь к все новым реалиям жизни.

Сок, кофе, чай

Одним из положительных результатов эксперимента с сухим законом специалисты считают рост потребления населением соков, молока и безалкогольных напитков. На выпуск соков вынужденно перепрофилировались некоторые пивоваренные заводы, благо дешевое сырье для производства соков находилось буквально под боком – в странах Карибского бассейна, а молочное производство получило дальнейший стимул развития за счет внутренних ресурсов. На молоке и соке выросло целое поколение американцев. Традиция уверенно закрепилась и в значительной степени привилась и более старшему поколению. В нашем случае это Арчи (младшее поколение) и Вулф (старшее поколение). Оба начинают день с сока, только Арчи на кухне, а Вулф – у себя в комнате. В "Красной шкатулке" (1937) Арчи сообщает, что утром Фриц, "как обычно, отнес Вулфу в спальню поднос с апельсиновым соком, печеньем и шоколадом". "Как обычно" - это уже обязательный устоявшийся утренний ритуал. В "Завещании" (1940) Арчи перед завтраком пьет апельсиновый сок и тут же, после завтрака две чашки кофе. Чуть позже, уже днем, выдавливает лимонный сок, чтобы приготовить себе лимонад. Обычный лимонад – это сахарный сироп, смешанный с лимонным соком и разбавленный газированной или простой водой. Существует и множество вариаций с добавлением других ингредиентов (мята, имбирь, мохито и т.д.), но все они достаточно просты, чтобы лишний раз не напрягать Фрица и обойтись собственными силами. Тот же набор напитков на завтрак – апельсиновый сок и две чашки кофе в повести "Смерть там еще не побывала" (1944) Арчи приходится пить в закусочной, поскольку шла война, Вулф собрался на европейский фронт воевать с немцами, и у него в "старом особняке на Западной Тридцать пятой улице" установлен режим строжайшей диеты для укрощения (вернее – уменьшения) плоти и введены аскетические порядки. Но милитаристский запал у Вулфа скоро угас, все вернулось на круги своя и уже в повести "Требуется мужчина" (1946) Фриц под наблюдением Вулфа готовит томатный сок.

Без апельсинового сока на завтрак Арчи не обходится и в повести "Повод для убийства" (1950). Апельсиновым соком даже за тюремным завтраком (разумеется, за отдельную плату) угощает Арчи сокамерник в романе "В лучших семействах" (1950). В этом же романе, в момент разоблачения убийцы апельсиновый сок за неимением пива вынужден пить и Вулф. Привычка Вулфа пить перед завтраком апельсиновый сок остается неизменной и в романе "Прочитавшему – смерть" (1951). Чаще стал пить апельсиновый сок и Арчи, в какой-то мере он даже заменил ему молоко – оно в романе встречается значительно реже. А в "Игре в бары" (1952) Арчи уже полностью переходит на апельсиновый сок, про молоко здесь – ни слова.

В "Не позднее полуночи" (1955), вернувшись к молоку, Арчи продолжает пить и апельсиновый сок. И не только по утрам. Еще в романе "Только через мой труп" (1940) Арчи сообщает, что среди бела дня может зайти в бар и выпить стакан грейпфрутового сока. Традицию утреннего сока в повести "Знают ответ орхидеи" (1956) Арчи поясняет тем, что по утрам, когда у него в голове еще стоит туман, "апельсиновый сок помогает туману рассеяться, ну а после кофе от него не остается и следа". Со временем эти два продукта, сок и молоко, занимают практически равноправные места в рационе Арчи. В романе "Если бы смерть спала" (1957) Арчи начинает потреблять апельсиновый сок более интенсивно. То же происходит и в повести "Окно смерти" (1957). Сок снова ассоциируется у него с символом утреннего пробуждения. Правда, без кофе тут тоже не обходится. Но сначала – сок. Не забывает Арчи про сок и в "Бокале шампанского" (1958), как, впрочем, и про молоко. Чуть позже апельсиновый сок начинает играть в жизни Арчи еще более заметную роль. В романе "Смертельный плагиат" (1959) он снова признается, что утром после "первого кисло-сладкого глотка" туман в его голове начинает рассеиваться, и он просыпается. Этот же стимул для пробуждения нужен ему и в повести "Убийство на родео" (1960), и в романе "Слишком много клиентов" (1960), в повести "Нападение на особняк" (1961), в романе "Гамбит" (1962) и в повести "Кровь скажет" (1964).

В романе "Звонок в дверь" (1965) утренний стакан апельсинового сока, приготовленный Фрицем, уже ждет Арчи в холодильнике, как и в романе "Смерть потаскушки" (1966), а одна из клиенток Вулфа и его временная постоялица предпочитает грейпфрутовый сок. Как говорится, дело вкуса. В романе "Погоня за отцом" (1968), выясняется, что иногда, во время срочного задания, весь завтрак Арчи может состоять только из апельсинового сока. Ну а в последнем романе эпопеи, "Семейное дело" (1975), Арчи, казалось бы, уже основательно увлекшийся крепким алкоголем, не забывает и про ежедневную порцию апельсинового сока (если, конечно, он в очередной раз не оказался в кутузке).

Если кофе встречается в саге очень часто и почти в каждом произведении обязательно присутствует за завтраком, а также после обеда и ужина, то с чаем сложней. Он встречается крайне редко. Кто знает, возможно, такая нелюбовь американцев к чаю является эхом далекого "Бостонского чаепития", когда в 1773 году в знак протеста против налоговой политики Великобритании в отношении чая в Бостонском порту был потоплен груз чая, принадлежавший Ост-Индийской компании, что и послужило одним из катализаторов Войны за независимость США. Но Арчи в чае все же разбирается. Когда в романе "Черная гора" (1954) в Черногории им с Вулфом предлагают чай, Арчи, посмотрев на этот "чай", удивленно спрашивает: "Что это?" Горячим чаем (на этот раз настоящим) отпаивают в кабинете Вулфа очередную клиентку в повести "Кровь скажет" (1964).

Пиво

Образ Ниро Вулфа немыслим без пива, тем более интересно проследить на страницах книг о великом сыщике и историю американского пивоварения на протяжении сорока лет после отмены сухого закона в Америке. Из-за этого закона большинство американских пивоваренных заводов закрылось навсегда, а финансовое положение оставшихся было серьезно подорвано. Им удалось остаться в бизнесе, производя лишь некое подобие пива, а также мороженое, сладкую газировку или солодовый экстракт. Когда в марте 1933 года пивоварение снова узаконили, пиву разрешалось иметь максимальную массовую долю спирта, равную всего лишь 3,2%. Даже когда в конце 1933 года разрешили и более крепкое пиво, на пивоварнях продолжали варить легкое и сладкое пиво с меньшим количеством хмеля, возможно, для того, чтобы привлечь потребителей, приученных к сладким напиткам времен сухого закона. Но пива было мало, и его качество не устраивало Вулфа. "Нормальное" пиво все еще нужно было приобретать только у контрабандистов-бутлегеров.

Уже на первой странице "Фер-де-ланс" (1934) Арчи информирует, что Ниро Вулф "решил объявить бойкот контрабандному пиву, которое покупал бочками и хранил в подвале. Если он найдет, что местное пиво не хуже привозного, к которому он привык, то перейдет на него". Даже законопослушный Вулф в годы сухого закона был вынужден пользоваться услугами контрабандистов. Какое же "привозное" или контрабандное пиво мог пить Вулф? Скорее всего – канадское, марок "Молсон", "Лабатт", "Кокани".

А решив вернуться в лоно закона и чтобы выбрать хорошее американское пиво, Вулф отправляет на его поиски своего повара Фрица Бреннера. Тот объезжает не менее десяти лавок и привозит все сорта, которые нашел. Привозит ящиками. Ящиками – потому, что в Штатах издавна существует особая культура и традиции потребления пива. Основная особенность состоит в том, что пиво продается только в специализированных магазинах и в основном покупается ящиками. [Сейчас в США пиво можно купить и в обыкновенном "гастрономе" — в отличие от крепкого алкоголя — но покупают его традиционно упаковками. Chuchundrovich.]

Какое же пиво мог привезти Фриц? Самыми популярными сортами пива в Штатах еще до сухого закона были "Будвайзер" и "Мишлоб" (или "Микелоб"), которое начало выпускаться Адольфусом Бушем (фирма "Анхойзер-Буш") соответственно еще в 1876 и 1896 годах. После отмены сухого закона его производство возобновили, и пиво этих марок вполне могло оказаться на столе Вулфа. В тот раз там могла оказаться и такая марка пива, как "Миллер Хай Лайф" — национальная марка лагера, производимая знаменитой компанией "Миллер бруери" тоже еще до сухого закона. До Нью-Йорка из Калифорнии могла добраться и возрожденная после отмены сухого закона продукция фирмы "Энке". Важных посетителей своего кабинета Вулф угощает лучшими сортами пива, какими — Стаут, к сожалению, не указывает.

Но нужно вернуться к Фрицу и привезенному пиву. Продегустировав местные марки пива, Вулф, вероятно, остался доволен и "решил, что шесть кварт пива в день, пожалуй, многовато, и предполагал отныне ограничиться пятью". Нужно уточнить, что американская кварта равна 0,946 литра, поэтому понятно, почему желание ограничиться 4,73 литрами вместо 5,68 литра вызывает "мысленную ухмылку" Арчи Гудвина. Спустя несколько дней, Вулф подтверждает свое намерение: "Я собираюсь теперь пить не более пяти кварт в день. Двенадцать бутылок. В бутылке менее пинты", - уточняет он. Таким образом, американская пивная бутылка вмещала 0,39 литра, что, действительно, меньше пинты (0,47 литра). Далее предоставляем слово Арчи: "С тех пор как Фриц стал приносить ему пиво в бутылках, а не разливное в кувшине, как прежде, у шефа появилась привычка, открыв бутылку, бросать крышки в ящик стола /.../ Теперь я увидел, что ящик наполовину освобожден и вынутые крышки разбросаны по столу. Вулф методично сортировал их по кучкам". Вероятно, бороться с превышением нормы дневного потребления пива Вулфу удавалось плохо и это его беспокоило.

В Штатах в те годы пиво пили все и везде: вечером после театра или кино, по словам Арчи, люди не спешат домой, а ищут, где бы выпить кружку пива – за пару пенсов в баре Неддика или за пару долларов в баре подороже. В этом же романе Арчи угощает "бутербродами, бананами и мороженым с пивом" даже подростков ¹.

Прошло три года, но борьба Вулфа с пивом все еще продолжается. В "Красной шкатулке" (1937) Арчи это подтверждает: "Время от времени, когда он перекрывал свою норму, Вулф пускался на детскую хитрость – сразу же выкидывал пустую бутылку в мусорную корзину. Причем если мне случалось оказаться в этот момент в кабинете, то он выжидал, когда я отвернусь".

Еще через некоторое время из уст Вулфа снова звучит как заклятие: "С завтрашнего дня пью не более пяти кварт в день". В пересчете на нашу стандартную тару это будет девять с половиной поллитровых бутылок. Учитывая, что, как в этом же романе утверждает Арчи, Вулф после ужина, на полный желудок, за двадцать минут может прикончить три бутылки пива, результаты впечатляют. Поэтому, когда во время беседы с одним из посетителей, которая длится более двадцати минут, Вулф выпивает три бутылки пива, это уже не удивляет.

Существует довольно устойчивое мнение, что чрезмерное потребление пива ведет к ожирению. Следовательно, "одну седьмую тонны" Вульфа нужно принимать как последствие такого злоупотребления. Понятное дело, эта "седьмая тонны" - всего лишь гипербола, а для неискушенных читателей нужно напомнить, что специалисты свидетельствуют, что любители пива толстеют не от пива, а от закусок. Пиво, как и любой другой алкогольный напиток, вызывает аппетит. Это и приводит к излишней полноте. Хотя те же специалисты утверждают, что те девять с половиной бутылок пива, которые в течение дня выпивал Вулф, в пересчете на чистый спирт соответствуют примерно двум поллитровым бутылкам водки. Но это совсем другая тема... Что же касается того, как Вулф закусывает, то Арчи уже в первом романе уточняет, что иногда, особенно во время вынужденного бездействия, Вулф может "в два присеста покончить с бараньим боком или даже с целым барашком". Типичный завтрак Вулфа Арчи описывает в романе "Только через мой труп" (1940): "Апельсиновый сок, яйца в пережаренном масле, два ломтя копченого окорока, мелко нарезанная жареная картошка, горячие золотистые пышки с черникой и кофейник с дымящимся шоколадом – неплохое начало дня, да?" Вот отсюда и "седьмая тонны".

Но Вулфу простительно. В этом же романе он рассказывает фэбээровцу, как в годы Первой мировой войны, сражаясь с австрийцами, "чуть не умер от голода /…/ был ходячим мертвецом, ведь человек не может жить, питаясь одной сухой травой". Наверное, с тех пор для него стало немыслимым иметь дома в обеденное время посетителей и не накормить их, а "помешать человеку во время еды – будь то мужчина или женщина – неслыханное дело".

Но вернемся к пиву. Этому же фэбээровцу Вулф предлагает "пропустить стаканчик американского пива". Возможно, американское происхождение пива в довольно щекотливой беседе с агентом ФБР имеет определенное значение – демонстрацию патриотизма. Хотя для Вулфа это очень мелко и несвойственно. Скорее всего, это намек на то, что пиво не контрабандное. Американское пиво присутствует и в романе "Снова убивать" (1936), где Вулф спрашивает у Клайверса (английский аристократ американского происхождения):
- Хотите пива?
- Какое у вас?
- Американское. Пить можно.
- Попробуем… Никогда раньше не пробовал американского пива. Оказывается, весьма приличное.

В "Красной шкатулке" (1937) можно узнать, какое пиво все-таки предпочитает Вулф. В кои-то веки сыщик сделал исключение и выехал на место преступления – посетил фирму клиента. Арчи, зная пристрастие босса к пиву, сразу же попросил администрацию:
- Нельзя ли принести три бутылки холодного светлого пива и стакан? Иначе он загнется.
Фрост в удивлении приподнял брови:
- Вы с ума сошли.
- Сошел… Давайте быстро.
Вулфу принесли "Шрайнер".

Как известно, Вулф не выносит поездок и чтобы вывести его из истеричного состояния в начале движения поезда в романе "Слишком много поваров" (1938) срочно требуется пиво. Уже после первой бутылки он успокаивается. Компанию ему составляет шеф-повар "Корридоны" из Сан-Ремо Жером Берин.

Молодой дочери Берина, Констанце, очень понравилось американское имбирное пиво, которое у Стаута впервые появляется в этом романе. Это пиво – чисто американское изобретение. Его автором считается американский аптекарь и хирург Томас Кэнтрел, который впервые представил свой напиток в 70-х годах XIX столетия. Имбирное пиво чем-то напоминает наш квас, но немного слаще на вкус. Оно или вообще безалкогольное, или содержание алкоголя в нем не превышает 1,2%. Делают его не на солодовой основе, как обычные сорта пива, а на смеси из лимона, тростникового сахара и имбиря.

В романе "Где Цезарь кровью истекал" (1939) о пиве Вулф вспоминает ближе к середине книги. Это и понятно: сначала автомобильная авария, потом бегство от здоровенного быка, хлопоты на выставке орхидей – Вулфу было явно не до пива. Наконец в гостях у приютившего его Пратта хозяин предложил выпить чего-нибудь крепкого, но Вулф предпочел пиво. А когда он начал расследование убийства, тут уже без пива просто не обойтись. "Будет лучше, если ему принесут еще пива. Скажем, бутылки три и похолоднее", - просит Арчи клиента Осгуда. Немного позже там же, в имении Осгуда, уже поздно вечером происходит нечто странное. Вот что об этом вспоминает Арчи: "Я налил себе стакан молока и принялся пить, когда заметил краем глаза, что Вулф смотрит на меня, склонив голову набок. Несколько мгновений спустя он мягко спросил:
- Арчи, где ты взял молоко?
- В холодильнике.
- На кухне?
- Да, сэр. Там пять или шесть бутылок. Принести вам одну?
- Мог бы сделать это сразу и сэкономить время, - проворчал он, запустил руку в карман, вытащил пригоршню пробок от пивных бутылок, пересчитал их, нахмурился и сказал:
- Принеси две."

По-видимому, свою норму пива в тот день Вулф уже перевыполнил и решил перейти на молоко. Да и осгудовские запасы пива он исчерпал.

В "Только через мой труп" (1940) Вулф предлагает пиво инспектору Кремеру. Тот отказывается, но на следующий раз соглашается. "Пить хочется", - поясняет он. В этом романе Вулф угощает пивом почти всех посетителей. Всего лишь один раз этого не происходит, когда он разъярен. "Только тогда я понял, насколько Вулф взбешен, - вспоминает Арчи, - он даже не поинтересовался у присутствующих, не желает ли кто-нибудь отведать вместе с ним пива". Еще один интересный момент в романе: один из богатых, но несостоявшихся клиентов предложил Вулфу гонорар в десять тысяч долларов. Вулф отказывается, а Арчи с сожалением прикидывает, что на эти деньги можно было купить пять тысяч ящиков пива. Следовательно, ящик пива стоил два доллара.

В "Завещании" (1940), находясь в одной из редких "командировок" в апартаментах государственного секретаря штата Джона Данна Вулф и Арчи не изменяют своим привычкам – Арчи требует подать Вулфу пиво, а себе молоко. В повести "С прискорбием извещаем" (1940) Вулф сам пьет пиво, предлагает другим, но практически все отказываются. Только Кремер сначала тоже отказывается, но после короткого размышления соглашается и, осушив бутылку и в очередной раз обидевшись на Вулфа, уходит. А в "Горьком конце" (1940) Вулф пьет пиво много и часто, невзирая на самоограничения. Кто знает, может быть, после такого количества пива в финале повести и появляется шедевр кулинарного искусства – "бекас, зажаренный в бренди".

В декабре 1941 США вступают во Вторую мировую войну, и жизнь в доме Вулфа, как и в самой стране изменяется. В том числе и на алкогольном фронте, что не могло не отразиться на страницах вулфиады. Уже "Черные орхидеи" (1941) у Стаута получились безалкогольными. Правда, сам Вулф продолжает пить пиво и предлагать его клиентам, но те героически отказываются. Арчи как обычно пьет молоко и лишь однажды предлагает посетителю алкоголь. Но и то на выбор – виски или кофе. И посетитель выбирает кофе. Еще большие перемены происходят в повести "Смерть там еще не побывала" (1944). Здесь Арчи – майор военной разведки особого назначения, а Вулф… Вулф вместе с Фрицем собираются на фронт, чтобы "убить свой десяток немцев", что по его твердому убеждению должен сделать каждый американец. К трудностям фронтовой службы он усиленно готовится: занимается быстрой ходьбой, чтобы потом перейти на бег, отказывается от мучного, жирного, сладкого, от возни с орхидеями и – от пива. "Быстрая ходьба" - это, конечно, более активный вид спорта для курса молодого бойца, чем дартс, как в "Снова убивать" (1936), но все же... И только когда после сложных ухищрений Арчи удается убедить его, что он принесет больше пользы, работая на разведку, Вулф соглашается вернуться к обычному образу жизни, и Арчи тут же заказывает ему три ящика пива. В следующей повести "Смертельная ловушка" (1944) Вулф уже освоился в стенах разведывательного ведомства в качестве консультанта и требует для себя пива прямо в кабинете начальника ведомства. В этой же повести, когда Вулфу предлагают взятку в миллион долларов, а он, естественно, отказывается, рачительный Арчи тут же снова подсчитывает, что на эти деньги можно было бы купить "четыре миллиона бутылок лучшего пива". Следовательно, "лучшее пиво" стоит 25 центов за бутылку. Странно. Скорее всего, Арчи вместе со Стаутом (или с переводчиком) ошиблись при делении.

В конце войны в Штатах возникли трудности с некоторыми продуктами, в частности – с мясом. Для Вулфа "стол без мяса равносилен личному оскорблению" настолько, что ради него он в повести "Прежде чем я умру" (1945) вынужден согласиться заняться делом гангстера Дейзи Перрита. Но пиво не исчезло, и Вулф продолжает его потреблять все в тех же количествах. Пиво не исчезло, но подорожало. Этот факт подтверждается в "Умолкнувшем ораторе" (1946), где Вулф возмущается стоимостью пива – доллар за бутылку! Но продолжает его пить и самостоятельно, и вместе с Кремером и то ли поздней ночью, то ли ранним утром угощает компанию посетителей из десяти человек. "Я обнес присутствующих пивом, распрощавшись при этом с тремя бутылками, - с сожалением вспоминает экономный Арчи, - а остальные три поставил перед Вулфом".

В "Слишком много женщин" (1947) Арчи наблюдает, как Вулф пьет пиво: "Вулф открыл новую бутылку, наполнил бокал, подождал, пока пена не осела ровно на дюйм ниже края бокала, и начал пить". Как выясняется, Вулф уверен, что "пивная пена хорошо действует на печень". Зря млекоед Арчи со скепсисом относится к наблюдениям Вулфа за пивной пеной. Ведь пена - визитная карточка пива. По ней можно определить качество напитка. Если пена жидкая, с большим количеством пузырьков, рыжая, невзрачная на вид, то это пиво - не первосортное, значит – Вулф его пить не станет. А вот если пена компактна и монолитна, без пузырьков и совершенно белая – это пиво хорошего качества. Кроме того, отличное пиво в бокале должно иметь высоту пены не менее 4 см и сохранять ее не менее 4 мин. Если пена ниже или исчезает бесследно за меньший промежуток времени, значит, оно... Ну, не совсем "отличное". Вот почему Вулф за пеной и наблюдает. Хорошо, что еще и не дует, хотя, слегка подув на пену, тоже можно определить качество пива. Если пена исчезает – значит, пиво плохое, если она "загибается" - значит хорошее. Можно еще положить на слой пены монетку. Если не утонет – пиво хорошее. Понятно, что Вулф, привыкший подписывать чеки, монеток под рукой не держит. Хотя, если бы хотел, мог бы воспользоваться пробками, которые он, скорее всего, продолжает прятать в ящике стола.

В повести "Вместо улики" (1947) инспектор Кремер от предложенного Вулфом пива стоически отказывается. Здесь же приводится норма для Вулфа "вечернего пива" - три бутылки. В следующей повести, "Одна пуля – для одного" (1948), кроме Вулфа (пиво) и Арчи (молоко) уже никто ничего вообще не пьет.

В романе "И быть подлецом" (1948) Вулф продолжает пить пиво и опять хлебосольно угощает посетителей. Некоторые соглашаются, другие предпочитают вино. Снова пьет пиво и Кремер, причем, попав в затруднительное положение в связи с расследованием загадочных убийств, не ограничивается как раньше одним стаканом или бутылкой. К тому же, пиво и более крепкое спиртное в этом романе в кабинете Вулфа пьют в любое время дня и ночи, хотя в этом же романе Арчи утверждает, что "Вулф редко пьет пиво до обеда". Но уже через несколько страниц Вулф, спустившись из оранжереи, - обычно утреннее "свидание с орхидеями" он заканчивает в одиннадцать часов, задолго до обеда – нажимает кнопку на столе: сигнал для того, чтобы Фриц принес пиво. Так было раньше, так будет и позже. Поэтому Арчи, скорее всего, просто лукавит. Интересен еще один факт из этого романа: гурман Вулф готов пить пиво даже после того, как за ужином пил красное вино, а потом редчайший коньяк и кофе. Но его гость Майклз оказывается еще большим гурманом – вместо пива он просит еще стаканчик коньяка. Правда, после такой смеси (почти русский "ерш") с непозволительным понижением градусов, по словам Арчи, прощаясь с гостем, "Вулф настолько подвыпил, что даже поднялся попрощаться, и я не увидел на его лице привычного сомнения, когда Майклз протянул ему руку. Вулф по-приятельски пожал ее". После этого в том же 1948 году в "Пистолете с крыльями" Вулф вообще обходится без пива, и вспоминает о нем только в "Деле о скрученном шарфе" (1949) и то в самом конце повести.

Но во "Втором признании" (1949) Вулф, даже находясь в гостях у Сперлингов при опросе свидетелей, проводимом окружным прокурором, уже снова требуется пиво. Ну, а у себя дома он угощает пивом и своего приятеля доктора Волмера, и одного из своих сотрудников Фреда Даркина. Причем, Фред, считающий пиво помоями и предпочитающий неразбавленный виски, вынужден пить пиво, потому что, по наблюдениям Арчи, "почему-то считал, что обидит Вулфа, если на предложение выпить пива попросит виски". Только один раз упоминается пиво и в повести "Повод для убийства" (1950) и то как-то ненароком: Вулф, очнувшись от своих мыслей, замечает на столе недопитый бокал и выпивает его.

Пиво перед смертью в повести "Дверь к смерти" (1950) пьет и Дини Лауэр сначала на свидании с Энди Красицким, потом в компании с Дональдом Питкерном, который и подсыпает в ее пиво морфий. Метаморфозы с пивом происходят и в кабинете Вулфа. Теперь он то ли пробует, то ли переходит на баночное пиво. По крайней мере, в конце повести, сидя за столом, он открывает "одну из пивных банок, принесенных Фрицем". Баночное пиво пытались производить еще в начале XX века, но в связи с сухим законом производство прекратилось. После отмены сухого закона его начали выпускать в 1933 году на небольшой пивоварне в крупнейшем городе штата Нью-Джерси, Ньюарке, неподалеку от Нью-Йорка в количестве двух тысяч банок под маркой "Крюгер", но в продаже это пиво впервые появилось лишь 24 января 1935 года. Первоначально банка открывалась примитивно – как обычная современная консервная банка. Кроме того, сами банки изготовлялись из стали, и пиво в них быстро портилось, а открыть такую банку было не просто. Скорее всего, гурмана и консерватора Вулфа это могло шокировать. Потом производители баночного пива нашли решение в виде специального ножа, а после Второй мировой войны металл стал более тонким. С ним уже мог справиться и Вулф. Но все-таки баночное пиво Вулфу не понравилось: в романе "В лучших семействах" (1950) он возвращается к бутылочному пиву, причем использует "золотую открывалку, которую преподнес ему благодарный клиент". В романе Стаут уготовил домоседу Вулфу незавидную участь, связанную с перемещениями по стране и перевоплощением в совершенно противоположный образ. Поэтому пиво здесь упоминается крайне редко. Зато появляется пинта (0,47 литра) эля, которой Арчи в забегаловке запивает сандвич. Эль – слабоалкогольное (2-3 %) традиционное английское пиво, отдельные сорта которого, как и имбирное пиво, тоже напоминают русский квас. Ниро Вулф не изменяет пиву и в романе "Прочитавшему – смерть" (1951). Здесь появляется интересный нюанс того, как происходит процесс пития. Нужно процитировать Арчи: "Он поставил бутылку на стол, подождал, пока пена осядет настолько, чтобы из наклоненного под углом стакана одновременно полилось пиво, а губы намочило пеной… Он любил, чтобы пена обсохла на губах". Таким же образом Вулф пьет пиво (подождав, пока немного осядет пена) и в "Игре в бары" (1952). В этом же романе Арчи, обедая в закусочной, как и в романе "В лучших семействах", пьет эль. Двойной. Раньше это были два стакана молока. В "Убийстве полицейского" (1952) уточняется разовая порция пива для Вулфа – все те же три бутылки. Здесь же Вулф почему-то изменяет традиции ждать, пока пена в стакане осядет: "Вулф приподнял стакан, над которым шапкой поднималась пена, и поднес его ко рту". Зато Кремер, который на этот раз сам просит "стаканчик пива", ждет, пока пена осядет "до приемлемого уровня". А, может быть, Вулф, поднеся стакан ко рту, дунул на пену, проверяя качество напитка? И вообще, в этой повести пьют только пиво. В другой повести, вышедшей в том же году, "Не рой другому яму" (1952), ритуал принятия пива Вулфу портит пьяная посетительница – разбушевавшись, она выплескивает ему в стакан с пивом виски и предлагает "попробовать ерша".

В "Золотых пауках" (1953) Вулф угощает пивом Орри и Арчи. Орри соглашается, Арчи отказывается. А в "Черной горе" (1954) Арчи даже в самолете находит Вулфу пару бутылок пива – чтобы успокоить нервы шефа, который панически боится всевозможных средств передвижения. Вулф пьет пиво и в повести "Это вас не убьет" (1954). Пьет тоже в необычной для себя ситуации – на стадионе после бейсбольного матча, расследуя убийство одного из игроков. Кроме него никто ничего выпить не успевает – повесть короткая.

Как видно со слов Арчи в "Не позднее полуночи" (1955), Вулф в очередной раз возобновил борьбу если не за трезвый образ жизни, то за сокращение потребления пива. Арчи: "Я /.../ увидел в дверях Фрица с подносом в руках. На подносе было пиво. - Исключено, - сказал я твердо. - Унеси это назад, Фриц… Позволю себе напомнить, что не далее как девятнадцатого января сего года в три часа двадцать семь минут пополудни вы изволили сделать заявление, что, если вам когда-нибудь вздумается заказать пиво до обеда, я вправе отменить это, невзирая на ваши протесты, если таковые последуют". Тот же Арчи чуть дальше по тексту уже сам предлагает Вулфу: "До обеда осталось двадцать минут. Может, пива? Сейчас я готов сделать исключение". Пивом в этом романе в очередной раз угощают Кремера – значит, в тот момент между сыщиком и полицейским инспектором царит мир или, по крайней мере, установилось перемирие. В романе снова появляется баночное пиво. Но только на выставке в компании "ЛБА". На столе Вулфа оно не прижилось – оно все еще выпускалось в жестяных банках, которые приходилось открывать как обычные консервы, а это напряжно. В повести "Без улик" (1954) Вулф угощает пивом даже полицейского стенографиста. В повести "Не позднее полуночи" (1955) пиво не упоминается, но это не значит, что Вулф охладел к нему. Уже в следующем году в повести "Знают ответ орхидеи" (1956) он продолжает его пить. Но все же самоограничение сработало – Вулф старается растягивать удовольствие: просит Фрица принести сначала две бутылки, а позже еще одну. В этой повести вновь возникает баночное пиво. Именно такое пиво предлагает Сол Арчи в кабинете Вулфа. Значит, в закромах "старого кирпичного особняка на Тридцать пятой Западной улице" оно все же имеется, но сам Вулф "жестянками" продолжает пренебрегать. Снова от пива не отказывается и Кремер, а вот адвокат Фрейер отказывается. В повести "Всех, кроме пса – в полицию" (1956) никто ничего во главе с Вулфом не пьет. Так случилось, что в следующей повести "Последний свидетель" (1956) Вулф в дороге приходится довольствоваться "несколькими жестянками эля", причем выпил он их "с завидным аппетитом". Вынужден Вулф пить пиво из "жестянок" и в гостях у менее требовательного Сола в повести "Слишком много сыщиков" (1957), которая традиционно датируется 1957 годом, но действия происходят в 1956 году ("в апреле прошлого, тысяча девятьсот пятьдесят пятого года..." - говорит полномочный заместитель госсекретаря штата Альюерт Хайетт). Здесь Вулф вообще попал в затруднительную ситуацию и на время забывает о пиве. Не пьет его даже за ужином в гостиничном номере. Зато потом, когда собирает своих коллег и Арчи предлагает всем выпить, он заказывает себе две бутылки пива.

Какое-то разнообразие в пивную тему Арчи вносит в романе "Если бы смерть спала" (1957). Здесь Фриц приносит в кабинет пиво не по условному сигналу звонка (один короткий и два длинных), а после звонка по телефону. В повести "Иммунитет к убийству" (1957) Вулф, находясь в гостях, ужинает в своей комнате. Чем бог послал. Бог послал, разумеется, и пиво. А еще – черничное варенье. Слово – Арчи: "Наш ужин в комнате у Вулфа прошел нормально, если не считать того, что он запивал его пивом, что, по его словам, вызвало у него раздражение вкусовых пупырышков и он не сумел оценить черничный джем по достоинству. Я же пил молоко, поэтому мои пупырышки пропустили джем, не пикнув". Вообще-то запивать джем пивом – это, наверное, верх снобизма.

Вулф пьет пиво в повести "Ловушка для убийцы" (1958). Даже на рождественские праздники, когда во всем мире положено пить шампанское, Вулф не изменяет своему пристрастию к пиву. В повести "Рождественская вечеринка" (1958) он пьет только его, а в повести "Праздничный пикник" (1958) Вулф, снова пересчитав пивные пробки, скопившиеся за неделю в ящике стола, просит Фрица принести пива, но не пьет его – наверное, тренирует волю. Но, как видим, с переменным успехом. В "Бокале шампанского" (1958) Вулф опять угощает пивом Фреда Даркина, и тот опять из уважения к Вулфу не отказывается, хотя, как мы помним, предпочел бы виски. Естественно, Вулф продолжает пить пиво и в романе "Смертельный плагиат" (1959). Кремер тоже. Правда, сначала он от него отказывается, а потом, придя к Вулфу, сам предлагает угостить его стаканчиком пива. В этом же романе в теме пива возникает нестандартная ситуация: попав в своем трудовом процессе в затруднительное положение, Вулф отказывается пить пиво и есть мясо, пока не раскроет преступление. Ну, а в повести "Третий способ" (1960) из героев пьет только Вулф. И, естественно, только пиво.

И все же Вулф продолжает бороться со своим пристрастием. В романе "Слишком много клиентов" (1960) по условному звонку на кухню (на этот раз длинный и короткий) Фриц приносит ему только одну бутылку. А в "Окончательном решении" (1961) выясняется, что у Вулфа есть любимый сорт пива. Мы помним, что раньше это был "Шрайер", а какой на этот раз, Арчи не уточняет, хотя обычно пивные запасы Вулфа состоят из нескольких сортов. Вулф продолжает подсчитывать пивные пробки, "чтобы определить, насколько он превысил недельную квоту пива". В романе есть еще один новый нюанс, относящийся к пиву. Теперь Вулф, налив пиво в стакан, опять, как и раньше, ждет, пока осядет пена. То же самое происходит в повести "Роковые деньги" (1962), новизна заключается только в том, что пиво из кухни ему приносит Арчи – одну бутылку. В повести "Нападение на особняк" (1961) Арчи описывает типичную картину повседневного быта в особняке Вулфа, когда великий сыщик бездействует: "После обеда Теодор принес из оранжереи свежие записи по условиям выращивания и размножения орхидей, и мы занялись картотекой; Вулф читал книгу и лакал пиво". "Лакать" пиво и медитировать на оседающей пене он продолжает и позже. Арчи не скрывает своего отрицательного отношения к этому увлечению шефа: несколькими страницами позже он, рассчитывая задержаться в городе, пишет: "Вулф уже спустился из оранжереи, а пиво покажется ему вкуснее, если я позвоню и сообщу, что задерживаюсь". Но периодически Вулф продолжает заниматься самоконтролем. Еще одна типичная картина: "Вулф сидел за столом и подсчитывал пивные пробки, которые неделю накапливал в ящике. Обычный ритуал по вторникам – подсчет недельного потребления хмельного зелья /.../ Он сгруппировал пробки в ряды по десять штук, подытожил сумму, нахмурился и пробормотал: - Ничего не понимаю".

И еще одна подробность самоограничения Вулфа: "Обычно пивное время заканчивается у него в десять", - сообщает Арчи. Но исключения случаются довольно часто. Сражение Вулфа с пивом продолжается и в романе "Гамбит" (1962). И Арчи строго следит за правилами поединка. Это – "одна из моих двух миллионов функций", - поясняет он. Теперь Вулф "не принимается за пиво раньше чем через час после обеда". Снова изменился сигнал на кухню. Теперь это два коротких звонка и один длинный. В тот момент сигнал подан значительно раньше, но Арчи разрешает нарушить режим – расследуя преступление, Вулф зашел в тупик. "Он перебирается в пещеру, и я с ним за компанию. Это прощальная попойка", - поясняет Арчи Фрицу. И тут – неслыханное дело – Вулф героически отказывается от принесенного пива. Но, завершив дело, Вулф перед пивом уже устоять не может. В романе "Погоня за матерью" (1963) Вулф пьет пиво уже без всяких нюансов. Даже скрываясь от полиции в квартире Люси Вэлдон, Арчи не забывает запастись в магазине пивом для Вулфа. Но Вулф совершенно не замечен в употреблении пива в повести "Кровь скажет" (1964). Хотя пиво здесь все-таки присутствует. Вулф предлагает его Кремеру, но тот отказывается. На столе Вулфа в повести "Убей сейчас – заплатишь позже" (1964) пиво появляется только один раз и в количестве всего одной бутылки – на лицо явное стремление к умеренности. А на протяжении следующей повести "Роковые початки" (1964) на столе Вулфа упоминается только стакан пива. Да и роман "Звонок в дверь" (1965) не оставляет сомнения: Вулф все же сократил свою ежедневную порцию. Здесь несколько раз упоминается только об одной бутылке пива. В романе "Смерть потаскушки" (1966) Арчи объясняет причину такого вулфовского самоограничение по будням: теперь "воскресенье считается его основным пивным днем". А в "Погоне за отцом" (1968), в котором Вулф продолжает "бороться" с пивом, Арчи сообщает, что таинственная "золотая открывалка" подарена в свое время Вулфу его другом владельцем ресторана "Рустерман" Марко Вукчичем. Условный сигнал Фрицу не изменился – два коротких звонка и один длинный. Вулф все так же ожидает, пока пена в бокале не осядет до нужного уровня, и настолько натренировался в этом ответственном процессе, что делает это даже с закрытыми глазами. Арчи продолжает контролировать взаимоотношения Вулфа с пивом. Когда Вулф после позднего визита посетителя собирается выпить пиво, Арчи говорит: "Вы и так уже превысили свою норму на две бутылки, а сейчас уже два часа ночи". Сам Арчи по дороге из поместья Сайруса М. Джаррета в Нью-Йорк тоже не отказывает себе в кружке пива. В романе "Смерть хлыща" (1969) Вулф в очередной раз оказывается в непривычных для себя бытовых условиях – в далекой Монтане на ранчо подруги Арчи Лили Роуэн. Естественно, и местное пиво здесь тоже ему незнакомо. Вот как процесс его дегустации описывает Арчи: "Я поставил поднос на стол в пределах досягаемости Вулфа. Он тут же схватил бутылку, придирчиво осмотрел этикетку – "Горная пивоварня Батте", – откупорил и налил пиво в стакан. - Оно вполне приличное, - сказал я. – Здесь есть и другой сорт, в который, по-моему, добавляют медь. Вулф пропустил мое замечание мимо ушей. Подождав, пока пена осядет до нужного уровня, он пригубил пиво, скорчил гримасу, одним глотком осушил стакан и облизал губы".

Не следует искать сведения об этой пивоварне: она – плод авторской фантазии то ли Арчи, то ли Стаута. Тем более, что это провинциальное пиво явно не удовлетворило изысканный вкус Вулфа, но когда Арчи возвращается с подходящим для Вулфа креслом, бутылка уже опустела. Правда, от еще одной бутылки Вулф отказался. А потом Вулф оказывается в еще более экстремальных условиях на пикнике на берегу ручья все на том же ранчо. И на фоне дикой природы он опорожняет "три жестянки" пива. "Жестянки" - это уже условно. Пиво в алюминиевых банках появилось еще в 1958 году. Но – на Гавайях, которые от Нью-Йорка расположены еще дальше, чем Монтана. А подлинная "пивная революция" произошла в 1962 году. Именно тогда упаковочная фирма "Aлкоа" и пивоваренная компания "Питсбург Брюинг Компании" начали производство пива в алюминиевых банках со столь привычной ныне клапанной открывалкой. Вероятно, эти "жестянки" Арчи и имеет в виду. А еще через несколько страниц Вулф, уже как бывалый путешественник, охлаждает пивные банки в ручье. Зная пристрастие знаменитого сыщика к пиву, его угощают этим напитком и во "дворце культуры" провинциального городка Лейм-Хорс, что по соседству с ранчо Лили Роуэн. На этот раз более привычным Вулфу – бутылочным.

Бутылочное пиво снова фигурирует в следующем романе "Пожалуйста, избавьте от греха" (1973). Его, естественно, пьет Вулф, причем, постоянно строго следит за уровнем пены в стакане. Не отказывается от пива и инспектор Кремер, когда в благодушном настроении приходит к Вулфу. Но, в очередной раз обидевшись на Вулфа, не допивает и, уходя, в сердцах беспардонно втыкает в стакан с пивом свою сигару. Правда – в свой стакан. Ему не пить хотелось, а поговорить, но – не получилось. В финале этого романа (предпоследнего в вулфиаде) Ниро допускает промашку с пивом. Он открывает очередную бутылку, а потом вдруг вспоминает, что окончание очередного дела он вместе со своей командой решил отметить шампанским. Возраст, однако, проблемы с памятью… Но бутылка уже откупорена. О решении этой проблемы сообщает Арчи: "Он вызвал для консультации Фрица, и они пришли к заключению, что будет интересно приготовить угря в выдохшемся пиве". Действительно, не пропадать же добру.

В последнем романе эпопеи, "Семейное дело" (1975) Вулфа, скорее всего, снова начинает беспокоить количество потребляемого пива: неожиданно войдя в кабинет, Арчи застает его за подсчетом пивных крышек. Приходится пить пиво и Арчи с Солом во время обыска в квартире семейства Дакосов. Служанка, наслышанная о страсти Вулфа к пиву, считает, что и его подручные тоже такие же любители пива. Однако, она ошибается. Пиво в семидесяти четырех произведениях Стаута о Вулфе упоминается в пятидесяти пяти. И подавляющее количество выпитых декалитров (баррелей или галлонов на американский лад) приходится, естественно, на долю Вулфа. Все остальные по сравнению с ним – детский сад, вторая группа ².

Молоко

Совсем другая ситуация складывается еще с одним "культовым" напитком саги – с так любимым Арчи молоком. Арчи Гудвин пьет его в сорока восьми произведениях, что составляет 64,7% повестей и романов вулфиады. А самое главное – пьет в одиночку. Больше на его любимый напиток никто не посягает, да и в отличие от Ниро Вулфа с его пивом он никому молоко не предлагает. Эта любовь Арчи к молоку объясняется, скорее всего, тем, что он – дитя сухого закона. В течение всех сорока лет, на протяжении которых ему неизменно и безысходно около тридцати лет, а Вулфу не меньше пятидесяти, поскольку в романе "Черная гора" (1954) Вулф в конспиративных целях представляет Арчи как своего сына. Так что молодость Арчи приходится на безалкогольные двадцатые годы двадцатого столетия. А именно в это время (особенно с 1920 года) молоко, мороженое и конфеты стали пользоваться большим спросом у населения Соединенных Штатов Америки, так же как и "софт дринкс" - безалкогольные напитки и соки.

Уже в первом романе, "Фер-де-ланс" (1934), Арчи информирует читателя, что в меню его завтрака входят два стакана молока. Те же два стакана он запросто может среди дня выпить в каком-нибудь кафе, запивая бутерброды. В "Красной шкатулке" (1937) эта информация подтверждается: Арчи снова пьет молоко.

Молоко продолжало оставаться одним из любимых напитков американцев и после отмены сухого закона. Его продавали повсеместно. Например, в "походных условиях", на ярмарке в Кроуфилде в романе "Где Цезарь кровью истекал" (1939) Арчи вспоминает, как он "потягивал молоко из бутылки, приобретенной в одном из доброй сотни павильончиков, окружавших огромное круглое здание главного выставочного зала кроуфилдской ярмарки". В романе "Только через мой труп" (1940) Арчи нарушает традицию. Более того, он неожиданно отказывается от предложенного Фрицем стакана молока, но через какое-то время спохватывается и отправляется на кухню – естественно, пить молоко. Не забывает он про молоко и в "Завещании" (1940), причем пьет его как вино, смакуя, - начинает на кухне и заканчивает уже у себя в комнате. Даже в гостях на традиционное у американцев предложение "выпить что-нибудь" Арчи выбирает молоко. В большом количестве он поглощает его и в повести "Горький конец" (1940). В повестях "С прискорбием извещаем" (1940) и "Черные орхидеи" (1941) молоко остается уже главным напитком для Арчи, а в финале повести "С прискорбием извещаем" он в расстроенных чувствах, обиженный домашним орангутангом (который, впрочем, оказался шимпанзе), просит в кафе у бармена "старое доброе орангутанье молоко". Таковое, естественно, отсутствует, и он удовлетворяется порцией "ржаной водки".

После вступления Штатов во Вторую мировую войну герои Стаута сокращают потребление алкоголя. Зато Арчи увеличивает потребление молока. В повести "Смерть там еще не побывала" (1944) свои два стакана он пьет где угодно и когда угодно: утром за завтраком, среди дня в закусочной, поздно вечером на пороге дома Вулфа, ожидая полицию. То же продолжается и в повести "Смертельная ловушка" (1944). В конце войны в Штатах возникли перебои с торговлей некоторыми продуктами. Это отразилось, в частности, на мясе, о чем прямо говорится в повести "Прежде чем я умру" (1945). Возможно, и молоко попало в разряд дефицитных продуктов, и Арчи на протяжении повести пьет его только один раз и то – всего лишь стакан. В повести "Требуется мужчина" (1946) Арчи вообще обходится без молока. Война заканчивается, но он почему-то засобирался на европейский фронт, "чтобы увидеть хоть одного немца /…/ какого-нибудь из них отловить, умыкнуть и потолковать по душам". И, наверное, для того, чтобы приучить себя к трудностям фронтовой жизни он и вынужден отказаться от своего любимого напитка. Но командование в четвертый раз в отправке на фронт ему отказывают.

Если Арчи находится вне дома на задании, его обед состоит из трех сандвичей с ветчиной и кварты молока (без малого литр), как дважды случается в романе "Слишком много женщин" (1947). Это помимо того, что "кувшинчик молока" он может выпить и в своей комнате. А вот в повести "Одна пуля – для одного" (1948) он ограничивается только пинтой (чуть меньше пол-литра). В "Пистолете с крыльями" (1949) Арчи вспоминает о стакане молока только в последней строчке повести. Но во "Втором признании" (1949) он опять возвращается к своей обычной норме – кварта. Три стакана молока для Арчи упоминаются и в романе "В лучших семействах" (1950). А в "Ожившем покойнике" (1950) Арчи дразнит Вулфа радужными перспективами своей возможной семейной жизни. Среди прочих радостей в ней присутствует "тарелка с бутербродами и кувшин с молоком".

Потом о молоке Арчи надолго забывает и вспоминает только в "Черной горе" (1954). Сначала он пьет его на кухне в доме Вулфа, сожалеет о его отсутствие в доме Телезио в Италии, куда их с Вулфом забросила судьба, затем пьет козье молоко в Черногории в доме Данило Вукчича. В повести "Без улик" (1954) молоко достается ему только раз, но на следующий год в "Не позднее полуночи" (1955) млекоед-Арчи уже вернулся к привычному ритму и пьет его регулярно, что и продолжает делать в повести "Знают ответ орхидеи" (1956). Повесть "Всех, кроме пса – в полицию" (1956) у Стаута и Арчи оказалась без пива и других алкогольных напитков. Но и Арчи не пьет свое любимое молоко. Он возвращается к нему только в повести "Когда человек убивает" (1956) и продолжает усердно поддерживать отечественного производителя молочной продукции, даже находясь в тюрьме в повести "Слишком много сыщиков" (1957). Он продолжает усердно налегать на него и в романе "Если бы смерть спала" (1957). И даже находясь то ли на допросе, то ли для беседы у окружного прокурора, требует себе молока. В "Иммунитете к убийству" (1957) Арчи, который иногда позволяет себе и крепкий алкоголь, обходится исключительно молоком. Странно, но в этой повести, действие которой разворачивается в среде промышленных магнатов и дипломатов, за обедом никто вообще ничего не пьет.

В Штатах молоко можно заказать даже в баре, и вас не посчитают сумасшедшим. Наверное, потому что бары находятся даже в аптеках, что для нас – очень большая странность, если не сказать большего. Так, в повести "Окно смерти" (1957) Арчи заказывает молоко в баре аптеки Таттла в Маунт-Киско, а кроме него там еще полдюжины посетителей, которые пьют отнюдь не молоко. В повести "Пасхальный парад" (1958) главные герои, Вулф и Арчи, пьют пиво и молоко, остальным просто ничего не предлагают и не наливают. Только Кремеру предлагают пиво, но он отказывается. Наверное, из солидарности с остальными героями. То же самое происходит и в повести "Праздничный пикник" (1958). Только без Кремера. А в повести "Ловушка для убийцы" (1958) Арчи собирается перекусить в кафе сандвичем с молоком, о чем по телефону сообщает Вулфу. Но противник общепитовского питания Вулф заставляет его вернуться в контору и нормально пообедать. Обед проходит без молока – под белое вино.

Все окружающие персонажи уже привыкли к тому, что Арчи не может обходиться без молока, как Вулф без пива, и в "Смертельном плагиате" (1959) на допросе в кабинете помощника окружного прокурора Бронкса во время обеденного перерыва его кормят рубленым бифштексом под молоко. Арчи пьет молоко и в повести "Отрава входит в меню" (1960) во время беседы с девушками, одна из которых подозревается в убийстве. Девушки тоже демонстративно пьют только содовую, хотя Арчи убежден, что "все они охотнее выпили бы что-нибудь покрепче".

В романе "Слишком много клиентов" (1960) Фриц даже обижается на Арчи из-за его пристрастия к молоку. Здесь, перекусывая, Арчи вместо предложенной Фрицем "икры белой сельди с приправой из душистых трав", выпивает свой обычный стакан молока. То же самое, только с куском хлеба он требует у Фрица, вернувшись с задания. И Фриц уже не обижается. Немного позже он приносит Арчи шикарный завтрак и неизменный стакан молока. Молоком подкрепляется Арчи и в университетской закусочной. Короче, он находит его в любом месте и в любой ситуации, не только на кухне, как в повести "Нападение на особняк" (1961), но и опять-таки в аптеке, и в кабинете окружного прокурора, как в романе "Окончательное решение" (1961). В окружной прокуратуре "молоко для Гудвина" уже вошло в норму – в повестях "Роковые деньги" (1962) и "Смерть демона" (1962) во время затянувшегося допроса его снова за счет заведения угощают сандвичами с молоком. Арчи может пить одно молоко и в качестве "перекуса", как в романе "Гамбит" (1962). То же самое он делает и в романе "Погоня за матерью" (1963). Его угощает молоком и прислуга в доме клиентки. А когда они с Вулфом скрывались от полиции в том же доме, ему из кухни приносит стакан молока даже сам Вулф. В романе "Право умереть" (1964) Арчи пьет молоко только пару раз, отдавая предпочтение крепким напиткам, но возвращается к своей привычке в повестях "Кровь скажет" (1964), "Убей сейчас – заплатишь позже" (1964) и "Роковые початки" (1964). В романе "Звонок в дверь" (1965) молоко льется рекой. "Стакан молока" сопровождает Арчи повсеместно – в кухне, в кафе, в кабинете Вулфа, в аптеке. Кстати, оказывается, что в американской аптеке, как следует из романа, помимо покупки лекарств, можно не только выпить и закусить, но и приобщиться к духовной пище – приобрести книги. Молоком Арчи угощает и инспектор Кремер во время их конспиративной встречи в гостиничном номере. В романе неожиданно выясняется, что Арчи любит закусывать молоко морковкой. Лишь однажды, спустившись ночью на кухню, Арчи, налив молоко, решает, что заедать его черной икрой не есть хорошо и наливает себе хорошую порцию виски. Молоко продолжают продавать в аптеках и в романе "Смерть потаскушки" (1966). В романе "Погоня за отцом" (1968) Арчи, не отказывая себе в крепком алкоголе, все же отдает предпочтение молоку. Только один раз, пребывая в расстроенных чувствах, в кухне заявляет Фрицу с Вулфом:
- Ни молока, ни кофе мне не надо. Я хочу напиться.
- Только не здесь, Арчи. Пьянствовать иди к себе в комнату, - предлагает осторожный Фриц.

В романе "Пожалуйста, избавьте от греха" (1973) Арчи находит еще одно применение молоку: он предлагает клиентке Хелен Лугос молоко в качестве антидота после выпитого бурбона, который той явно "не пошел". Это, пожалуй, единственный случай, когда он пытается кого-то угостить молоком. Ну а сам продолжает пить его, что называется, из любви к искусству. Он даже виски запивает молоком как в романе "Семейное дело" (1975). Видимо, тоже в качестве антидота. А потом в кабинете Вулфа, когда остальные его "товарищи по оружию" ни в чем себе не отказывают и каждый выбирает напиток по вкусу, Арчи подчеркнуто скромно ограничивается стаканом молока. Вот такой он, верный и надежный помощник Вулфа.

Вина

Обеденные блюда положено сопровождать вином, а виски, водку, и прочие бренди с коньяками в Штатах пьют в качестве аджестива после обеда под кофе или сигару. А можно и вместе – с кофе и сигарой. Поэтому тему алкоголя придется начать с винной карты. Поначалу она была небогатой. Пресловутый сухой закон нанес громадный ущерб виноделию США. Лишь несколько виноделов под предлогом производства "вина для церковных нужд" сумели предотвратить закрытие своих предприятий в тот тяжелый период. Совершенно очевидно, что после таких серьезных испытаний виноделие Калифорнии начало свое восстановление очень медленными темпами. Ежегодный объем производства калифорнийских вин в 500 млн. литров был достигнут лишь в начале пятидесятых годов XX века.

Портвейн

Первым вином в саге о Вулфе упоминается портвейн. В "Фер-де-ланс" (1934) во время беседы с одним из посетителей Вулф, как всегда, распоряжается принести себе пива, а посетителю предлагает портвейн. Тот сначала от предложения уклоняется, сославшись, что ему еще предстоит ехать на автомобиле за город. Но потом решает, что отказываться грех и соглашается, а Арчи после его ухода сожалеет о том, что в результате этого визита "запасы отличного портвейна" значительно опустели". Сожалеет не зря: хороший или даже отличный портвейн (как в закромах Вулфа) – это очень дорогое вино, явно еще не американского производства, да еще и с интересной многовековой историей.

Портвейн родился в Португалии. Общепринято считать, что его "изобрели" случайно, когда в перевозимое из Португалии вино, чтобы оно не портилось при транспортировке, стали добавлять коньячный спирт. Но существует и вторая версия - португальская. По ней портвейн появился в городке Ламегу, благодаря смекалке настоятеля местного монастыря. В 1678 году он, якобы, угостил двух ливерпульских виноторговцев вином, которое те оценили как "весьма приятное, сладковатое и на редкость слаженное". После долгих уговоров аббат поведал им свой секрет: во время брожения он подливал в вино коньячный спирт. Не коньяк, как иногда принято считать, а коньячный спирт, который представляет собой чистейшую виноградную водку крепостью 77 градусов. Классической пропорцией этого зелья к вину стала один к четырем, однако опытные виноделы варьируют это соотношение.

В "Лиге перепуганных мужчин" (1935) Вулф в аналогичной ситуации предлагает девушке-клиентке Эвелин Хиббард выпить. "Сам я люблю пиво, - поясняет он, - но навязывать своих вкусов не хочу. Могу предложить хороший портвейн "Солеро", "Дублин", мадеру или настоящее венгерское, которое мне присылают из тамошних винных погребов". Но неискушенная в алкогольных напитках мисс Хиббард предпочла обычное пиво. В романе "Снова убивать" (1936) вечером после задания Арчи застает Сола на кухне за рюмкой портвейна. Позже это благородное вино в произведениях о Вулфе больше не встречается.

Херес

Херес (сорт испанского крепленного виноградного вина) появляется в "Лиге перепуганных мужчин" (1935) и в явно неаппетитном виде. Одному из клиентов, Эйерсу, который уже успел изрядно перебрать скотча, херес кажется конским навозом, разбавленным виски. А на кухне Вулфа херес часто используют для приготовления соусов, но это другая тема. В романе "Право умереть" (1964) Фриц предлагает Вулфу стаканчик шерри. Какой шерри – не поясняется. А жаль – ведь "шерри" может быть обычным хересом, чье название пришло в английский от "шериш" - так по-арабски называется испанский город Херес-де-ла-Фронтера в Андалусии, в окрестностях которого и производится это вино. А может быть и чисто английским вишневым бренди (правильнее – черри-бренди). Такой же неопределенный шерри предпочитает и одна из героинь повести "Кровь скажет" (1964) Рита Фауджер. Из уважения к даме будем считать его хересом, поскольку издавна принято, что женщинам более уместно пить херес, а не, скажем, мадеру. А вот шерри в романе "Погоня за отцом" (1968) – это, скорее всего, вишневый бренди, поскольку Фриц использует его для приготовления сладкой подливы (малина, сливки, сахар и т.д.). В повести "Нападение на особняк" (1961) шерри вместе с пюре из анчоусов упоминается как фарш для яиц. На этот раз вряд ли это бренди.

Бордо

В "Слишком много поваров" (1938) Вукчич, один из "пятнадцати лучших мастеров" поварского искусства, успокаивал нервы своего приятеля, еще одного из "пятнадцати лучших", Берина, "блюдом своего гуляша и бутылочкой "Шато-Латур" 1929 года". "Шато-Латур" (белое и красное) считается одним из лучших бордосских вин, не случайно Вулф прокомментировал упоминание этого вина такой фразой: "Это успокоит и тигра".

В романе "Пожалуйста, избавьте от греха" (1973) упоминается кларет. Это – тоже бордосское вино, среднее между розовым и красным, легкое, с фруктовыми нотами во вкусе, хорошо сочетается с закусками и очень популярно во всем мире. Этим вином и бифштексом из "бычков, которых вырастили Шатобрианы" или (на следующей странице) "бифштексом из шатобриана" Арчи угощает Лона Коэна в ресторане "Рустерман". С вином все понятно, а вот с бифштексом... Был в истории некто Франсуа Рене Шатобриан, французский писатель и политический деятель рубежа XVIII-XIX веков. Существует стейк или бифштекс "Шатобриан" - говядина, приготовленная по особому рецепту, который и придумал Франсуа Рене Шатобриан. А вот "бифштекса из Шатобриана" никогда не было – писатель умер своей смертью еще 4 июля 1848 года, за сто двадцать пять лет до обеда Арчи и Лона в ресторане. Да и бычков для ресторана "Рустерман" потомки писателя вряд ли поставляли…

Бургундское

В "Красной шкатулке" (1937) Вульф дает задание Фрицу: "Поставь на лед бутылку "Маркобруннера" двадцать восьмого года". Странно, "Маркобруннер" — известная марка красного полусухого бургундского вина, а такие вина перед употреблением не охлаждают, но Вулфу, конечно, виднее. Так в эпопее появляется бургундское вино.

В романе "Слишком много поваров" (1938) во время дегустации блюд на традиционной встрече "пятнадцати лучших поваров" Вулф, естественно, вынужден отказаться от своего любимого пива и запивает кулинарные шедевры вином – бургундским. Жаль, Стаут не уточнил, какое конкретно вино из уникальной винной карты бургундских вин подавали к столу "пятнадцати лучших".

Скорее всего, после войны приток в Штаты вина из Европы увеличился, и женщины начинают его предпочитать традиционным коктейлям. В "Слишком много женщин" (1947) в ресторане "Рустерман" одна из знакомых Арчи заявила, "что коктейли ей не нравятся и что она предпочитает вино, чем заработала одобрительный взгляд Вукчича" (одного из "великих поваров", друга Вулфа и хозяина "Рустермана"). Как становится понятным в дальнейшем, Вукчич угощал их бургундским, вероятнее всего – красным, поскольку к мясу, как известно, полагается красное сухое.

Чуть позже Арчи отказывается от обеда, так как только что проснулся, проведя бессонную ночь, и ему "не хотелось начинать день с роньона-и-монтань, который подавался к "бараньим почкам, тушенным в бульоне и красном вине". Об этом сорте вина ничего не известно, вероятно, это – некий старший собрат Монтань Сент-Эмильон, популярного в настоящее время красного сухого вина из бургундского региона с одноименным названием, идеально сочетающегося с красным мясом. Но этот праздник гурманов Арчи заменяет овсянкой, яичницей и кофе. Его стоицизм на этот раз подкрепляется и отказом от молока.

В романе "И быть подлецом" (1948) появляется еще одно бургундское вино – монтраше. Правильнее – монраше или даже мораше (кому как привычней) названное в честь местности, где расположены виноградники - "Мон-Раша" ("Лысая гора"). По мнению ценителей, это – "самое оригинальное и самое прекрасное белое вино во всей Франции". Его предлагают посетителям в кабинете Вулфа, да и Арчи на этот раз не отказывается, поскольку признается: "Я люблю букет этого вина и то, как его хмель незаметно проникает в голову". Интересно, что когда посетители разошлись, остается лишь один и ему наливают еще стакан этого вина, Арчи пьет молоко. Неужели опять в качестве антидота? В повести "Отрава входит в меню" (1960) в доме Скривера Вулф и Арчи под устриц дегустируют пять сортов белого вина, выбирая лучшее для юбилейного ужина аристологов. Выбрали, скорее всего, "Монтрачет" (так написано в книге), поскольку аристологи с него за столом и начинают. Собственно говоря, "Монтрачет" это в английской передаче все то же "Montrachet" – "Монраше" (национальные особенности перевода и редактуры в исполнении редакции "Эксмо"). А с этим вином мы уже встречались двенадцать лет назад в романе "И быть подлецом" (1948). Но оно стоит того – с элегантным вкусом, оттенками фруктов, минералов, карамели и лёгкими минеральными нотками, оно отлично сочетается с сырами, дичью, белым мясом и рыбой. Ну а Фриц под него подает блины. Хотя аристологи тоже в восторге. В следующий раз монтраше появляется лишь в 1966 году в романе "Смерть потаскушки". Здесь Вулф угощает этим вином Сола Пензера. Какое-то красное бургундское вино в этом же романе Фриц использует для приготовления омлета – в нем взбиваются яйца.

В одном из последних романов вулфиады в романе "Пожалуйста, избавьте от греха" (1973) появляется шабли. "- Вы не поужинаете вместе с нами? Икра алозы по-креольски /.../ Запивать будем шабли, а не шерри", - предлагает Вулф своему приятелю доктору Волмеру. Шерри – это понятно, скорее всего, херес, а не вишневый бренди. А шабли – белое сухое вино, которое производят во Франции на севере Бургундии в районе города Шабли. Оно, действительно, подходит для блюд из морепродуктов, чем и является алоза из рода сельдевых (русский вариант – бешенка).

Кьянти

В повести "Ловушка для убийцы" (1958) в итальянском ресторанчике одному из персонажей, Феликсу Махини, предлагают вино "Чианти". Опять же трудности перевода. Загадочное "Чианти" - это "Chianti", широко известное "Кьянти", итальянское сухое красное вино, производимое в регионе Тоскана, которое отлично подходит к мясным изделиям, паштетам и сырам. Феликсу предлагают его к спагетти. Выдержка в дубовых бочках, переливание три раза в первый год хранения, а потом каждые шесть месяцев, чтобы избавиться от осадка – многие из этих священнодействий приурочивают к определенным фазам Луны.

Какое-то "очень хорошее" итальянское красное вино Арчи пьет в ресторане "Пиотти" в романе "Гамбит" (1962). Причем уточняет: здесь с него берут шестьдесят центов за пинту (0,473 л), в то время как такая же порция более посредственного итальянского вина в баре танцевального зала "Фламинго" стоит восемь долларов. Вряд ли в "Пиотти" предложили бы "Франчакорту", самое престижное итальянское вино. Скорее всего, Арчи имеет в виду все то же "Кьянти" – безусловно, самое популярное в мире вино из Италии. Поэтому у "Кьянти" очень скоро появились нежеланные "сводные братья" – красные вина из других областей страны, присвоившие себе популярное имя. В связи с этим Ассоциация производителей даже вынесла постановление, что "Кьянти" - это вино, произведенное только в небольшом центральном районе Кьянти, а все остальное следует рассматривать как вина "второго эшелона". Может быть, с такими разными "Кьянти" и столкнулся Арчи?

Разные вина

Каким-то "превосходным" вином в повести "Прежде чем я умру" (1945) Вулф угощает молоденькую Бьюлу, дочь убитого гангстера Дейзи Перрита, душеприказчиком и управляющим наследством которого неожиданно для самого себя становится Вулф. После чего на глазах изумленного Арчи жизнерадостная Бьюла и всегда сдержанный Вулф распевают в кабинете южноамериканские песни. Для Вулфа, замечает Арчи, "это была все равно, что пьяная оргия, и мне оставалось только присесть и порадоваться за него".

Еще какое-то вино пьет Сол в кабинете Вулфа в "Погоне за матерью" (1963). Бутылку некоего вина покупает в магазине Сюзанна Брук перед встречей со своим другом Данбаром Уиплом в романе "Право умереть" (1964). Там же и такое же абстрактное вино подают посетителям в кабинете Вулфа. Только белое вино используется для приготовления раков в повести "Кровь скажет" (1964). Оно же называется и в качестве составной части соуса для куропаток в повести "Убей сейчас – заплатишь позже" (1964).

Неизвестного названия и происхождения вино пьет и семейство Питкернов в "Двери к смерти" (1950), когда Вулф вместе с Арчи вламываются к ним в гостиную. Вино предлагают и им, но Арчи отказывается, хотя им, промокшим и озябшим, не помешал бы даже виски. А в "Ожившем покойнике" (1950) одна из посетительниц конторы Вулфа, Полли Зарелла, "прекрасно справлялась с бутылкой токайского".

В "Прочитавшему – смерть" (1951) на девичнике, устроенном Арчи в конторе, Вулф предлагает подать калифорнийский рислинг. "Женщинам придется по вкусу", - говорит он. Это сухое белое вино, некрепкое, с тонким ароматом, действительно женщинам понравилось.

В ожидании гостей традиционно возникает забавный диспут между Арчи и Фрицем. В "Игре в Бары" (1952) это описано так: "Я всегда спорил, поскольку Фриц считал обязательным подавать белое и красное вино, а я утверждал, что вино вообще не годится, поскольку вгоняет американцев в сон, а нам желательно видеть их бодрыми и энергичными". Ну что ж, Фриц профессиональный повар родом из Швейцарии, а Арчи – простой американский парень из Огайо... На одной из таких встреч кто-то из посетителей "смешал себе порядочную порцию белого вина с содовой". На первый раз немного странно, но нужно вспомнить, что древние греки пили только разбавленное вино, а пить неразбавленное называли "пить по-скифски" т.е. по-варварски.

Вулфу приятно, когда женщина в его кабинете не отказывается от предложенного вина. Героиня повести "Без улик" (1954) не отказывается, и отношение к ней женоненавистника Вулфа меняется в лучшую сторону. "Вулф любил, когда люди разделяли с ним удовольствия", - комментирует Арчи.

В "Черной горе" (1954), где Вулф с Арчи попадают сначала в Италию, а потом в Черногорию, им приходится пить местное вино. Какое-то вино подают к столу за обедом в доме мультимиллионера Джарелла в романе "Если бы смерть спала" (1957). Вино, по замечанию Арчи, привыкшего к вину из чулана гурмана Вулфа, явно не высшего качества. "Что-то розовое, выдаваемое за вино" подают в доме миллионерши Луизы Робилотти в "Бокале шампанского" (1958), зато некое белое вино, которым Вулф угощает за обедом своего клиента Эдвина Эйдло в том же романе, нехорошим быть не может... Под такое же белое вино Арчи поглощает солянку с грибами, цыплячий паштет и сыр в повести "Ловушка для убийцы" (1958).

Токайское вино в качестве маринада служит Фрицу для приготовления фазана. Сам он тоже на кухне пьет какое-то вино. А в романе "Слишком много клиентов" (1960) в белом вине Фриц запекает яблоки, а в "Окончательном решении" (1961) тушит моллюсков. Вино пьют и помощники Вулфа Сол, Фред и Орри во время импровизированного завтрака в машине. Когда в кабинете Вулфа в повести "Вышел месяц из тумана" (1962) произошло убийство, Фриц, находясь в расстроенных чувствах, выпивает две бутылки какого-то вина и начинает прикладываться к третьей, но Арчи прерывает этот процесс. Можно только надеяться, что в том состоянии Фриц не посягнул на "Монраше"...

В романе "Звонок в дверь" (1965) клиентка Вулфа в ресторане "Рустерман" к удивлению Арчи заказывает не шерри или любонне, как полагалось бы солидной женщине, а мартини. С шерри все ясно, а вот таинственное "любонне" - это очередной плод фантазии Стаута или результат неверного перевода. [Как заметила rymarnica, очевидно имеется в виду дюбонне - аперитив на основе вина - Chuchundrovich.]

В "Смерти хлыща" (1969) мелькает мадера то ли в качестве самостоятельного напитка, то ли всего лишь как компонент соуса для грибов. Поскольку это крепкое оригинальное вино с интересной историей в романе всего лишь "мелькает", особого внимания ему и не следует здесь уделять. Такая же вспомогательная роль отводится мадере и в романе "Пожалуйста, избавьте от греха" (1973). Здесь Вулф обращается к Арчи: "- Я готовлю копченого осетра по-московски. Принеси мне бутылку мадеры из кладовой".

Харви Бассет, электронный промышленник, убитый в "Семейном деле" (1975), за обедом в ресторане всегда пил "Монраше" и "Шато Латур". С "Монраше" все понятно, а вот "Шато Латур" - это одно из лучших бордосских вин и весьма дорогое. В остальном вина в этом романе появляются эпизодически и то лишь как составные части соусов: красное для соуса к свиным ребрышкам, белое в качестве маринада для поджелудочной железы.

Мартини

В "Слишком много женщин" (1947) Арчи перед тем, как привести в контору возможную свидетельницу по делу о двойном убийстве Гуинн Феррис, угощает ее обедом в ресторане. Он благосклонно разрешает: "Можешь взять себе мартини и еще один, если у тебя не закружится голова. Ты должна быть трезвой как стеклышко". Так в эпопее появляется мартини.

Изобретенный еще Гиппократом и назначаемый им как успокоительное и общеукрепляющее лекарство, этот напиток позже был забыт. Вспомнили о нем лишь в середине XIX века в Италии, когда компания под руководством Алессандро Мартини сначала возродила его из небытия, а потом и значительно расширила производство. Именно тогда вермут с неповторимым ароматом стал известен не только в Европе, но и за океаном. Его сложный состав слагается из около тридцати пяти трав, набор которых остается коммерческой тайной. Но в нем всегда присутствует полынь.

Арчи мог угощать Гуинн темно-янтарным вермутом "Россо", которому уже больше 150 лет, или более крепким сухим вермутом "Экстра Драй", появившимся на рубеже XIX-XX веков, или же светло-соломенным самым ароматным, самым любимым женщинами мартини "Бьянко". Скорее всего, это был "Экстра Драй", поскольку Арчи и Гуинн "ели молоки сельди и салат из авокадо". Сладкий мартини сюда не подошел бы, а вот сухой мартини пьют даже с луком. Разумеется всего лишь с долькой. Как говорят знатоки, если положить в бокал с мартини дольку репчатого лука, то через несколько минут получится очень оригинальный напиток, не похожий по вкусу ни на какие другие коктейли.

Мартини стал одним из любимых напитков женщин, возможно, поэтому Арчи вместо мартини заказывает себе виски. Его предупреждение Гуинн не лишено оснований, поскольку он "знал, что после третьего или четвертого бокала ее прекрасные глазки имеют явную тенденцию чуть косить, а также затягиваться влажной поволокой. Кроме того, она могла начать ругаться". Это еще раз к вопросу о том, что сухой закон с его хитростями "спикизи", легкими лагерами и слабоалкогольными коктейлями приучил американок пить. А после войны женщины еще больше раскрепостились...

Еще один вермут, по всей видимости, просто "вермут" появляется в повести "Пистолет с крыльями" (1948). Оперный певец Майон заказывает бутылку вермута к себе в студию. Почему-то со льдом. В повести "Ловушка для убийцы" (1958) Арчи угощает клиентку Флору Галлент вермутом со льдом.

Мартини уважает и новая подруга Арчи Люси Вэлдон в романе "Погоня за матерью" (1963) причем как вермут "Мартини" и как коктейль "Мартини".

В романе "Звонок в дверь" (1965) клиентка Вулфа Рэчел Бранер в ресторане "Рустерман" "заказала двойной мартини, попросив положить в коктейль маринованную луковку, а не традиционную оливку".

Шампанское

В "Черной горе" (1954) впервые появляется шампанское, которым Арчи угощает девушку Лоис во время танцев, на которые он ее пригласил с целью выудить нужную информацию. Шампанское присутствует во время обеда Майкла Моллоя с его секретаршей Дилией Брандт в "Знают ответ орхидеи" (1956).

Какое шампанское пили в Штатах в то время? Если иметь в виду настоящее шампанское, то это, естественно, французское. Разумеется, Дилия Брандт пила не "Дом Периньон" - самое дорогое шампанское дома "Моет Шандон" и самое знаменитое в мире. В Штатах хватало и другого высококачественного французского шампанского. Вряд ли Моллой угощал секретаршу и "Сухим Империалом" еще с 1868 года ставшего одним из самых дорогих сортов от "Моет Шандон". А вот "Белая звезда", появившаяся в начале XX века, побила все рекорды продаж именно в США. В лучшем случае это могли быть "Сухой Империал 1943", вобравший в себя все самое хорошее из последних двухсот виноградных урожаев, или "Дух Столетия" - шампанское, изготовленное из смеси одиннадцати лучших урожаев двадцатого века. Но на такие расходы ради секретарши Моллой, скорее всего, тоже был не готов.

Повесть "Всех, кроме пса – в полицию" (1956) у Стаута и Арчи получилась "безалкогольной" и "безмолочной". Да и в следующей повести "Окно смерти" (1957) шампанское пьет только семейство Фойфов. Эти провинциалы после посещения спектакля в нью-йоркском театре решили отметить такое событие именно шампанским. Зато в следующем году шампанское и другой элитный алкоголь в "Рождественской вечеринке" (1958) льются если не рекой, то мощным ручьем. Рождество, однако. К тому же вечеринка проходит в конторе промышленного магната. Арчи признается, что продегустировал три разных вида шампанского. Первое – "Дом Периньон" - самая престижная и успешная марка шампанского все того же дома "Моет Шандон". Своим названием бренд обязан монаху-бенедиктинцу Пьеру Периньону, который, как гласит традиция, сначала упорядочил технологию производства игристых вин, а затем и изобрел само шампанское.  Приставка "дом" происходит от латинского "dominus", что означает "господин" – так во Франции обращались к духовному лицу. Первая бутылка "Дом Периньона" появилась в 1921 году, но из-за Великой депрессии в продажу поступила только в 1936 году. Второе шампанское, которое называет Арчи – "Вдова Клико", следующее в рейтинге популярности шампанских вин, названное в память Барбы-Николь Клико, рано овдовевшей двадцатисемилетней жены французского коммерсанта, в круг интересов которого входило и виноделие. В самом начале XIX века, после смерти мужа, она сосредоточила деятельность фирмы исключительно в этой отрасли, что очень скоро увенчалось большим успехом. Каким был третий вид шампанского, Арчи не уточняет. Но вряд ли это было "Советское шампанское", которое в СССР начали производить в 1937 году по отечественной технологии. И не потому, что шампанское из Советского Союза было низкого качества (лицензии на производство шампанского по советскому методу позже закупит ряд западноевропейских стран, в том числе и производители "Дом Периньона"), существовали другие, идеологические, причины.

В романе "Бокал шампанского" (1958) появляется еще одно великолепное шампанское "Кордон Руж" - широко известное "Мумм Кордон Руж Брют", с конца XIX века украшенное красной лентой Почетного Легиона. Его купаж состоит из семидесяти семи вин, что придает ему утонченность и элегантность. Правда, по приказу хозяйки дома, в котором развиваются события, его варварски смешивают с содовой и сахаром. Но позже хозяйка, миллионерша миссис Робилотти, расщедрилась, и гостей начали угощать чистым шампанским. Одной из гостивших девушек, правда, снова достался коктейль – на этот раз с цианистым калием.

В кабинете Вулфа посетителям во время следственного эксперимента тоже предлагают шампанское. Как уточняет Арчи, это – "настоящее шампанское, причем отличного качества". Уточнение не лишнее. Игристые вина – "газированное шампанское" в Штатах начали производить еще до Второй мировой войны, и американский опыт, усовершенствовав, применили и у нас. Дело в том, что летом 1936 года по США путешествовал советский нарком Анастас Микоян. В Окленде (Калифорния) он посетил завод по производству "газированного шампанского", и уже в следующем году в Советском Союзе было решено, что относительно дешевый напиток можно и нужно делать по резервуарной технологии.

Пьют шампанское и на террасе пентхауза подруги Арчи Лили Роуэн во время соревнований по бросанию лассо в "Убийстве на родео" (1960). Разумеется, обладательница многомиллионного состояния угощает своих гостей не "газировкой", а дорогим шампанским. Тут же Арчи делится своими соображениями по поводу того, как это шампанское нужно пить. "Лучший способ насладиться шампанским, во всяком случае для меня, - сообщает он, - это выпить залпом первый бокал, а остальные тянуть маленькими глотками". "Настоящее" шампанское, произведенное во Франции традиционным методом и выдержанное в бутылках, а не оклендское "газированное шампанское", в то время в Штатах остается изысканным аристократическим напитком. Это в Советском Союзе уже появились заводы, на которых шампанское начали выдерживать в бутылках, поскольку товарищ Сталин посчитал, что "стахановцы сейчас зарабатывают много денег" и достойны пить шампанское, что считалось признаком материального благополучия, признаком зажиточности. А в Штатах для широких масс продолжали гнать "газировку".

В романе "Слишком много клиентов" (1960) в тайных апартаментах Томаса Дж. Йигера, этом "приюте похоти", Арчи при обыске находит девять бутылок шампанского "Дом Периньон". Его в то время выпускали двух видов: белое брют и розовое брют (вино очень сухое, но со сбалансированным мягким вкусом, с нотками выпечки, абрикосов и миндаля в аромате, короче – вино для утонченных утех аристократов). Не искушенный в тонких напитках Фред Даркин, который и пиво-то пьет только из уважения к Вулфу, в этом романе вынужден продегустировать этот напиток и называет его "пойлом". Ну что ж, Фред явно не стахановец и не достоин пить шампанское. Бутылку "Дом Периньона" сострадательный Арчи отправляет на дом заслуженно избитой мужем Дине Хаф, одной из приятельниц Йигера. Шампанское в качестве аджестива после обеда в "Окончательном решении" (1961) предпочитают дочь и сын Элтеи Уэйл, Марго и Ноэль Теддеры. Причем, по словам Марго, Ноэль может выпить его целую бочку. Скорее всего, они пьют "газированное шампанское". Поскольку пить бочками "Дом Периньон" или "Вдову Клико" не есть хорошо даже для миллионеров. Сама миссис Уэйл пьет шампань-коблер.

Бутылку какого-то шампанского после обеда открывает Барри Хейзен в "Смерти демона" (1962). Шампанским угощает Вулф и своих помощников после завершения весьма сложного дела в романе "Гамбит" (1962). Предлагают даже инспектору Кремеру. Тот отказывается, но, как обычно, после некоторого замешательства соглашается, поскольку от шампанского Вулфа отказаться сложно. "Должен признаться, я был в слегка приподнятом настроении. – Вспоминает Арчи то событие. – Я редко пью шампанское в служебное время во избежание ляпсусов в работе". Но в тот раз он перебирает, что отмечает даже Вулф.

Шампанское присутствует и на ленче в столовой Вулфа в романе "Звонок в дверь" (1965), когда вся вулфовская бригада вступила на тропу войны с ФБР, шампанским отмечает победу в этой войне Орри. Остальные предпочитают другие напитки. Фред, например, на этот раз отказывается от "пойла" и пьет более привычный виски. А в романе "Погоня за отцом" (1968) Арчи обещает Солу "Дом Периньон", но в последний момент передумывает, и Солу достается полбутылки "Монтраше". Пьют шампанское (естественно, "газировку") и в глубокой провинции, в штате Монтана, что расположен на северо-западе США на границе с Канадой. Правда, купить его там можно только в окружном центре – городке Тимбербург. За ним в округ с ранчо Лили Роуэн в романе "Смерть хлыща" (1969) и едет Харвей Грив, чтобы отметить смерть заезжего хлыща Филиппа Броделла, совратившего его дочь. Три бутылки "Дом Периньон" выпивает команда Вулф в романе "Пожалуйста, избавьте от греха" (1973) после успешного завершения очередного дела.

Шампанское пьют при встрече Лили Роуэн и Арчи в "Семейном деле" (1975). Причем Арчи пьет его из туфельки Лили.

На этой романтической ноте и хотелось бы закончить историю не менее романтичного напитка – шампанского – а вместе с тем и рассказ о винах, которые пьют герои Стаута. Но разбавим ее небольшой долей статистики: различные марки вина упоминаются в 55,4% произведений саги, уступая лишь пиву, молоку и виски. ³

Виски

После введения пресловутого сухого закона Конгресс США оставил для производителей виски, как и для виноделов ("вино для церковных нужд") одну лазейку - забавную. Конгрессмены признали, что виски имеет медицинскую ценность, и разрешили четырем заводам производить его якобы для медицинских нужд. Желающему выпить нужно было просто пойти к врачу, и тот по желанию "больного" мог назначить прием виски в качестве "курса лечения". По медицинскому рецепту можно было получать пол-литра пятидесятиградусного виски каждые десять дней. Понятно, что при "хроническом заболевании" "курс лечения" мог длиться бесконечно долго. Кроме того, некоторые штаты, в основном северо-восточные и главным образом, Нью-Йорк, не хотели "изгонять зло" в виде алкоголя, несмотря на то, что их обвиняли в сильной привязанности к "иностранным" и даже "антиамериканским" привычкам. Да и контрабандного (бутлегерского) виски вполне хватало, чтобы удовлетворить повседневные нужды народа. Достаточно сказать, что только Канада с 1918 по 1922 год в шесть раз увеличила импорт спиртного из Великобритании. И явно – не только для собственного потребления. А были еще Мексика, Антильские острова... Поэтому крепкого алкоголя в Нью-Йорке хватало, и сухой закон там пережили без особых потрясений. А после отмены сухого закона ситуация с крепким алкоголем и вовсе довольно быстро пришла в норму – сделать виски гораздо проще, чем вино. Не зря различные сорта виски упоминаются в 69% произведений, уступая, естественно, только пиву, не говоря уже о других крепких напитках.

В лучших домах Нью-Йорка вновь появляются бары. Стационарные, как в "Погоне за отцом" (1968) в гостиной подруги Арчи Лили Роуэн, или на колесиках, как в "Приглашение к убийству" (1954) – неважно. Важно, чтобы выбор напитков в нем был разнообразным. В "Последнем свидетеле" (1956) на даче у Элен Велтц Ниро Вулфу и Арчи Гудвину предлагают на выбор пять алкогольных напитков. В кабинете Вулфа бар временный. В случае необходимости напитки приносятся из чулана, который является скорее погребом, чем баром, и выставляются на специальном столике. В романе "Не позднее полуночи" (1955) Арчи сообщает нам ассортимент выставленного спиртного во время одного из общих собраний посетителей в кабинете Вулфа. Там имеется "восемь сортов виски, два джина, два коньяка, графинчик с портвейном, шерри, арманьяк, четыре типа фруктового бренди и широкий ассортимент разных ликеров и настоек". Тут же он поясняет, что проверкой запасов спиртного в чулане не реже раза в неделю занимался лично Вулф. Как ни странно, но вина в перечне нет. Однако, оно подразумевается, поскольку в романе "Погоня за матерью" (1963) великий сыщик не без гордости заявляет очередным клиентам: "Предлагаю всем что-нибудь выпить и расслабиться. Напитки здесь не выставлены специально, чтобы не ограничивать вас в желаниях, но заказать вы можете, что угодно".

Разный виски

Вот и Арчи уже в первой книге саги, романе "Фер-де-ланс" (1934), как-то утром, мучаясь бездельем, "выпив пару стаканчиков виски", уходит гулять, а закусить заходит в дешевую забегаловку. Назло гурману Вулфу, который пользуется услугами общепита только в самых крайних случаях. Два стакана виски с содовой Арчи пьет в этом же романе в гостях у Мануэля Кимболла, потом, правда, Кимболл в свою очередь, находясь на приеме в кабинете Вулфа, отказывается от предложенной выпивки, сославшись на то, что вообще не пьет. После чего Вулф называет его "необыкновенным человеком" и, вероятно, застеснявшись, скромно заказывает у Фрица только стакан пива.

Чтобы привести в нормальное состояние посетителя в "Лиге перепуганных мужчин" (1935), Арчи наливает ему ржаной виски. Потом, придя в себя, посетитель не отказывается еще от одного стаканчика. Не зря во время сухого закона виски считалось лекарством. В этом же романе Арчи признается, что иногда позволяет себе после тушеной баранины с луком "два высоких бокала первосортного виски, потому что после баранины молоко /.../ приобретало вкус прогорклого оливкового масла".

В романе "Снова убивать" (1936) в напряженный момент, выпроводив клиентов, Арчи отправился в кабинет. "Не в моих правилах употреблять алкоголь средь бела дня, - оправдывается он, - но сейчас мне хотелось чего-нибудь крепкого. Я открыл бар и плеснул себе глоток виски. Это сразу прибавило мне бодрости".

В другой раз в не менее ответственный момент Арчи в кабинете подходит к бару и снова плещет себе "глоток виски", но, понюхав, отставляет в сторону и идет на кухню пить молоко. Редкий случай, но в этом романе в кабинете Вулфа вместе с клиентами пьет виски и Кремер.

В романе "Где Цезарь кровью истекал" (1939) виски появляется только один раз, и его долго (пока не нагрелось на жаре) пьет клиент Вулфа, Осгуд. После чего остатки подогретого виски он осушает несколькими глотками. Ну, может быть, виски встречается еще раз – когда Арчи пьет хайбол, основанный на виски.

В "С прискорбием извещаем" (1940) виски появляется снова, но когда в семействе Хадлстонов его предлагают Арчи, он отказывается в пользу хайбола. А вот в повести "Черные орхидеи" (1941), которая у Стаута почему-то получилась совершенно "безалкогольной", даже когда Арчи предлагает клиенту выпить виски или кофе, тот выбирает кофе.

В повести "Смерть там еще не побывала" (1944), где никто не пьет ничего алкогольного (идет война, и нация внутренне мобилизовалась), Арчи позволяет себе двойную порцию виски, да еще и угощает убийцу (правда, о том, что это убийца, он пока не знает). По поводу "мобилизации нации" Арчи будет острить в повести "Требуется мужчина" (1946): "В Вашингтоне было очень интересно. Все ходят строевым шагом". А в "Смерти..." виски хоть и не пьют, но он присутствует наравне с другими напитками – водкой, джином и даже кока-колой. Чем на выбор и пытаются угостить Арчи. Но он отказывается пить даже безалкогольную кока-колу (а такого любимого Арчи молока в доме, скорее всего, нет). Виски упоминается и в "Прежде чем я умру" (1945), а в повести "Требуется мужчина" (1946) виски с содовой вместо пива требует двойник Вулфа, сидя в его кресле. Сам же Вулф в это время вынужден пить свое пиво на кухне. Виски, разбавленный водой, пьет Фиби Гантер из "Умолкнувшего оратора" (1946) в кабинете Вулфа. Кстати, она – одна из немногих героинь эпопеи, которых Вулф искренне уважал. Кажется, здесь впервые говорится о том, что виски пьют разбавленным. Это не только последствия сухого закона. Ирландский и канадский виски, более мягкие, пьют и неразбавленными, а вот шотландский виски принято разбавлять, соблюдая определенный довольно сложный ритуал. Нужно надеяться, что Арчи в качестве бармена и Фиби Гантер с ритуалом особо не заморачивались.

Но вообще национальная особенность употребления крепких алкогольных напитков, разбавленных льдом или водой, широко вошла в практику скорее всего именно во времена сухого закона. Дело в том, что необычайно высокая доходность торговли спиртным и отсутствие государственного контроля за продукцией привела к тому, что клиентам продавался некачественный алкоголь с высоким содержанием сивушных масел, а качественные алкогольные напитки, ввозимые контрабандой из-за границы умышленно разбавлялись. Чтобы уменьшить появлявшийся при употреблении фальсифицированных напитков неприятный привкус, в виски добавляли лед. За счет охлаждения происходит "связывание" слишком резких ароматов и американский напиток пьется легче. Этот подход напоминает нашу традицию потребления алкоголя сильно охлажденным.

При желании напиться пили неразбавленный виски и – в достаточно большом количестве. В "Завещании" (1940), по свидетельству Арчи, один из героев, сидя в баре, "интенсивно нагружался, причем действовал по своеобразной схеме: в течение примерно десяти минут он лишь слегка пригубливал, затем залпом выпивал до дна и заказывал следующую порцию. Так продолжалось около полутора часов". Свою задачу – набраться – он выполнил, и немудрено, что на следующий день Арчи приходится похмелять его тройной порцией виски. Здесь же в "Завещании" Арчи сочувственно и со знанием дела описывает это состояние – похмелье: "Вы пьете всю ночь напролет до потери сознания, и кто-нибудь доставляет вас домой и укладывает в постель. Когда вы приходите в себя, то не в состоянии определить, какой сегодня день, когда начали ходить поезда метро внутри вашей черепной коробки, и сколько людей пришло на ваши похороны. Требуется немедленно принять какие-то радикальные меры. Вы быстро натягиваете брюки, влезаете в ботинки, с трудом выбираетесь на улицу и спешите в ближайшее заведение, где заказываете двойной виски и, расплескав половину, залпом выпиваете. Из второй порции вы расплескиваете уже меньше, а к третьей рюмке вы уже почти перестали трястись и теперь не теряете ни капли. И хотя вы после всего этого все еще не можете назвать число и день недели, вы уже ощущаете прилив сил и бросаетесь в гущу повседневных забот". Но Арчи тут же спешит заверить, что в этом вопросе его "познания основывались больше на повседневных наблюдениях, чем на личном опыте", но красочность описания (почти как у Венечки Ерофеева) заставляет заподозрить его в неискренности.

В повести (или рассказе) "Вместо улик" (1947) Арчи в баре поит одного из нужных свидетелей виски. Интересно, что сначала официант приносит им бокалы, а потом, когда Арчи уже доливает самостоятельно, бокалы оказываются стаканами. Или особенности перевода, или Арчи со свидетелем было уже без разницы из чего пить. Собственно говоря, виски пьют как из тюльпановидных бокалов, так и из широких стаканов с толстым дном. В первом случае – для того, чтобы по достоинству оценить цвет, аромат и вкус напитка, а во втором – для смешивания виски с водой, льдом или другими ингредиентами.

В романе "И быть подлецом" (1948) Арчи продолжает "спаивать" виски нужных людей, на этот раз – своего приятеля репортера Лона Коэна. По всей видимости, здесь тоже обошлось без пуританских извращений с разбавлением, поскольку изначально Лоном было оговорено "восемь или десять порций выпивки, при условии, что на закуску он получит отбивную толщиной в два дюйма". Зато в повести "Одна пуля – для одного" (1948) по воле Стаута никто никого не спаивает, не угощает и даже не предлагает спиртное. Но уже в "Пистолете с крыльями" (1949) алкоголь присутствует в достаточном количестве, чтобы никто себе в нем не отказывал. Даже Клара Джеймс во время встречи с Арчи в баре не ограничивается одной порцией виски со льдом. Не обижает себя и Арчи. Виски продолжают пить и в "Деле о скрученном шарфе" (1949), причем пьет женщина – несостоявшаяся клиентка Вулфа Синтия Браун и пьет довольно много. Ее спутник намекает Арчи, что и бутылка виски – не предел ее возможностей.

В финале романа "Второе признание" (1949) в кабинете Вулфа виски пьет и огорошенный результатами законченного дела клиент Сперлинг. Шотландский или ирландский – в тексте не указано. Как ни странно, на этот раз виски закусывают. Правда – орешками. Часто и много виски пьют в романе "В лучших семействах" (1950). Убийца Кэлвин Лидс "потягивал виски из высокого стакана" - значит, пил коктейль на основе виски. Виски со льдом пьют в доме Рэкхемов. Арчи, следя за Рэкхемом в баре, тоже выпивает две порции виски и потом во время беседы с Рэкхемом от виски отказывается. Видимо, полагает, что ему достаточно. Сам Рэкхем сначала смешивает виски в виде коктейля, а потом, расстроившись, наливает себе "щедрую порцию виски" и уже не возится с разбавлением. Тот же Рэкхем перед своей последней поездкой к Арнольду Зеку, по словам Арчи, "налил себе лошадиную порцию виски и проглотил ее, глазом не моргнув". Это не помешало ему не промахнуться в Зека.

В повести "Оживший покойник" (1950) Вулф предлагает проголодавшейся клиентке Синтии Нидер бутерброды и на выбор – пиво, молоко и виски. Девушка выбирает виски с водой. Она пьет разбавленный виски и во время общей встречи героев повести в кабинете Вулфа. Пьет не одну порцию. Один из героев, Ворд Роупер, на виски соглашается со второго приглашения. В романе "Прочитавшему – смерть" (1951) при посещении Вулфа малопьющий Кремер на предложение выпить снова выбирает виски с содовой. Виски с содовой наливает себе и один из посетителей Вулфа в "Игре в бары" (1952).

Одна из "героинь" повести "Не рой другому яму" (1952), Файфи Гоухин, в кабинете Вулфа набирается виски, начинает откровенно хамить и буянить, и ее приходится уводить от греха подальше. Но, несмотря на такой наглядный пример несовместимости женщины и алкоголя, в "Черной горе" (1954) Вулф предлагает виски Карле, своей приемной дочери. Женщина, не просто выпивающая, но и пьющая становится обычным явлением. Интересно, что опрос, проведенный еще в 1937 году для журнала "Форчун", выявил, что против возвращения сухого закона проголосовали бы 86% мужчин и, что еще интересней, 66% женщин.

Ну, а в повести "Всех, кроме пса – в полицию" (1956) Стаут и Арчи об алкоголе вообще молчат. Зато в повести "Когда человек убивает" (1956) появляются загадочные виски "Велвет-Йоук" и "Ричбург", которые принято пить под устрицы. В анналах истории известны продюсер и сценарист Эли Ричбург, а также рок музыкант Адам Йоук. Но спиртные напитки с такими названиями неизвестны. Правда, есть еще канадские виски "Голд Велвет" и "Блэк Велвет", возможно, Стаут имел в виду какой-то из них, но все равно – устриц следует запивать не виски, а шампанским, сухим белым вином, светлым пивом… И только в России устриц употребляют под водку.

Отказывается от виски адвокат Альберт Фрейер в повести "Знают ответ орхидеи" (1956), объясняя это тем, что не пьет до вечера. А вот помощники Вулфа Фред Даркин и Орри Кэтер пьют виски и среди бела дня, заглушая разочарование после неудачного обыска. Не забывая про молоко, в романе "Если бы смерть спала" (1957) Арчи пьет виски с содовой. Аж дважды – у Джареллов и в кабинете Вулфа. В "Смертельном плагиате" (1959) Арчи уже отказывается от предложенного алкоголя (виски, водка или джин). Виски перед смертью пьет и Кеннет Репперт – Арчи обнаруживает его с полупустой бутылкой на столе и ножом в груди. В виски с содовой добавляют снотворное Джимми Уэйну в "Окончательном решении" (1961). После чего он отключается уже после двух порций, хотя в обычной ситуации может без проблем выпить порций шесть. Два бокала виски с содовой пьет в кафе и Арчи, общаясь с клиентом Ноэлем Теддером. В романе "Гамбит" (1962), проведя бессонную ночь в окружной прокуратуре, Арчи утром выпивает виски и ложится спать. Наливает "на три пальца", что по американским меркам прилично. В этом же романе после успешного завершения запутанного дела в кабинете Вулф угощает своих соратников выпивкой. Тут уже осмелевший Фред выбирает виски, несмотря на то, что раньше в подобных ситуациях из уважения к Вулфу пил только пиво.

Время идет, вкусы меняются. Старый знакомый Вулфа по роману "Слишком много поваров", негр Поул Уипл, теперь в романе "Право умереть" (1964) элю предпочитает виски с содовой. А еще один посетитель Вулфа, Томас Хенчи, тоже негр, пьет виски без содовой. И пьет, по мнению Арчи, много. Но это не значит, что крепкий алкоголь в этом романе пьют исключительно негры. Сам Арчи здесь тоже молоку предпочитает джин с тоником, а также виски. Причем на кухне наливает себе целый стакан виски, чем и удивляет Фрица, который говорит:
- В холодильнике есть молоко.
- Мне не до молока, - отвечает Арчи.

Аналогичная ситуация наблюдается и в романе "Звонок в дверь" (1965). Ночью на кухне Арчи, налив в стакан молока, решает, что черная икра к нему не очень подходит и наливает себе хорошую порцию виски. А в романе "Смерть потаскушки" (1966) промозглым зимним днем Арчи мечтает о паре рюмок виски, но ограничивается четырьмя чашечками кофе и стаканом молока в аптеке и в очередной раз поясняет, что во время выполнения задания не пьет.

В романе "Погоня за отцом" (1968) Арчи, находясь в расстроенных чувствах, решил напиться на кухне. "Пьянство" ограничилось одним стаканом виски. Но и тут Вулф, наблюдая за этим процессом, делает Арчи замечание: "Ты пьешь виски во время еды". Ну что ж, так принято у них там, в Америке, - пить крепкий алкоголь после еды. И – не закусывая. Но Арчи родом из провинции, хоть и неглубокой, но все же, и ему простительно. Вообще-то в этом романе он пьет виски чаще, чем молоко, что наводит на определенные размышления.

Арчи продолжает налегать на виски и в следующем романе "Пожалуйста, избавьте от греха" (1973). "Порой я сам чувствую, что молоком уже не обойтись", - поясняет он. Виски марки "Тен майл-крик" двенадцатилетней выдержки ежедневно с четырех до пяти вечера пьет вице-президент крупной компании Эймори Браунинг.

Виски предлагает Арчи и официанту из "Рустермана" Пьеру Дакосу, который в романе "Семейное дело" (1975) среди ночи просит убежища в доме Вулфа. Да и сам Арчи неоднократно пьет виски и в кабинете, и в кафе. Причем, зайдя в кафе вместе с адвокатом Паркером после очередного своего освобождения под залог из тюрьмы, Арчи к удивлению Паркера, заказав себе двойной виски, запивает его не содовой, а молоком. "Молоко для желудка, а виски для нервов", - глубокомысленно поясняет он удивленному адвокату.

Арчи без молока уже немыслим. Паркер же в это время пьет более традиционную водку со льдом. Здесь же, в романе виски, по уже установившейся традиции пьет Фред Даркин.

Скотч

Шотландский виски или скотч появляется уже на первых страницах саги. Как считают знатоки, это самый вкусный и наиболее популярный в мире виски. Но, даже по мнению самих шотландцев, к его вкусу нужно привыкнуть. Скотч, кроме того, что пишется "whisky", а не "whiskey" как аналогичный напиток, произведенный в любой другой стране, отличается еще и тем, что фирменной маркой шотландцев является выдерживание спирта в дубовых бочках из-под хереса. Это обусловлено историческими причинами. Когда в XVIII–XIX веках Англия стала основным потребителем хереса, бережливые шотландцы тщательно собирали пустые бочки из-под хереса и использовали их в производстве виски. Еще один секрет шотландского виски, по мнению специалистов, заключается в воде, которую якобы берут из родника на горе Мэннок Хилл в пустынном районе Шотландии. Как воды одного источника хватает для производства всего скотча, остается загадкой шотландцев.

Шотландский виски обычно разбавляют водой. Его, конечно, можно употреблять и "straight" (непосредственно, то есть, не разбавляя), чтобы получить максимальное удовольствие, или чуть разбавив буквально несколькими каплями воды – "splashes", но это "максимальное удовольствие" явно не для среднестатистического потребителя, а тем более не для женщин. Для шотландского виски вообще существует целый ритуал пития. Даже на родине его по традиции пьют с водой. Более того, бокал виски подается исключительно вместе с бокалом воды, чаще обычной. Таким образом, каждый сам смешивает напиток, согласно собственному вкусу. Как правило, вода составляет половину или третью часть от общего объема напитка. И потом, если уж соблюдать ритуал, сначала на виски, налитый в стакан не более, чем на четверть, необходимо просто посмотреть, чтобы оценить цвет и консистенцию напитка. Потом его нужно понюхать, чтобы почувствовать гамму запаха. Затем виски следует слегка пригубить и почувствовать вкус. Только после этого делают первый глоток и уже потом разбавляют водой для полного раскрытия вкуса и аромата. И не спеша, пьют глотками. Знатоки настоятельно порекомендовали бы пить виски через два-три часа после еды и никогда его не закусывать. Тут необходимо вспомнить замечание, сделанное Вулфом Арчи, когда тот пил виски во время еды.

Журналист Майкл Эйерс в романе "Лига перепуганных мужчин" (1935) предпочитает неразбавленный скотч, который выпивает четыре порции (всего около 250 грамм) за короткий промежуток времени, и, как положено, не закусывая. Во "Втором признании" (1949) в кабинете Вулфа Лон Коэн снова при скромной помощи Арчи опорожняет полбутылки шотландского виски, причем, опять-таки в нарушение всяких традиций приличного общества – снова пьет виски неразбавленным. А вот мудрый Сол Пензер в кабинете Вулфа виски пьет с содовой. Скорее всего – это тот же шотландский виски. Ну что ж, Лон – прожженный журналист, а Сол – осторожный сыщик.

При обыске квартиры убитого Луиса Рони Арчи и Сол находят спрятанную в сейфе "наполовину опорожненную бутылку изысканного шотландского виски". Арчи думает по-американски: "это была единственная вещь, делиться которой с приходящей уборщицей он [убитый] не желал". А по-русски все намного проще, это – обычная заначка. В повести "Приглашение к убийству" (1954) Арчи вместе со Стаутом снова начинают хулиганить с названиями напитков. Не существует "двадцатилетнего шотландского виски "Солуэй" с полосатой этикеткой", которым медсестра Дороти Рифф потчует Теодора Хака. Другие персонажи на том же предобеденном мероприятии пьют просто виски со льдом. Шотландским виски пытается угостить Арчи Том Эвартс, один из финалистов парфюмерного конкурса в "Не позднее полуночи" (1955), но Арчи, разумеется, отказывается. Даже со льдом.

В повести "Слишком много сыщиков" (1957) на сходке частных детективов в гостиничном номере Вулфа двойную порцию шотландского виски со льдом пьет сыщик Джей Керр. А потом, пользуясь случаем, повторяет. Пьет шотландский виски с содовой и Черри Квон в повести "Рождественская вечеринка" (1958). Угощает виски Арчи Гудвина благодарный клиент Эдвин Лейдло в "Бокале шампанского". На этот раз Арчи не отказывается. Свой выбор он останавливает на шотландском варианте с содовой, а его приятель Остин Байн пьет пшеничный виски со льдом.

Шотландский виски уважает и неизменный адвокат Вулфа Паркер в романе "Смерть потаскушки" (1966). А вот простой американский парень Фред Даркин предпочитает канадский виски, причем пьет по-нашему, по-простому – обходится без воды.

В романе "Погоня за отцом" (1968) после ухода посетителя Флойда Вэнса Арчи ненавязчиво интересуется у Вулфа, что делать с оставшейся после посетителя половиной бутылки шотландского виски. Они оба уже уверены, что Вэнс – убийца, и Вулф, который никогда не пьет с убийцами, распоряжается вылить остатки виски в раковину. Но виски – это знаменитый "Джонни Уокер". Грешно переводить такой продукт. Скорее всего, Арчи использует его по прямому назначению. И не зря. Виски с шагающим человечком на этикетке вот уже больше века покоряют весь мир. Эксперименты с купажом односолодовых виски начал проводить еще в середине XIX века Джон Уокер, а в 1857 году, после его смерти его сын Александр. Бизнес так и остался семейным делом. Уже внуки Джона в 1908 году запатентовали и без того известный бренд "Johnnie Walker".

Ирландский виски

В романе "Красная шкатулка" (1937), чтобы угомонить пожилого нервного клиента, Арчи пришлось налить ему "приличного ирландского виски /…/ двойного, неразбавленного". Арчи достал из бара "бутылку калифорнийского "Старого Коркорана" и щедро налил двойную порцию" Клиент, к удивлению Арчи, "не смаковал виски маленькими глоточками, не опрокинул стакан одним махом, а выпил его, как пьют молоко". Виски старику понравился, и еще одна бутылка "Старого Коркорана" фигурирует в финале романа. К сожалению, посетители сайта правы – "приличный ирландский виски" в виде "калифорнийского "Старого Коркорана", скорее всего, выдумка Стаута.

Самое время – еще раз о виски. Шотландском и ирландском. Считается, что только эти, и тот, и другой – настоящие виски. Об ирландском виски можно говорить долго, но здесь не нужно вдаваться в детали. Достаточно сказать, что шотландский отличается традицией сушить солод, используя в качестве топлива торф, что придает особый дымный вкус напитку; а для ирландского характерна "бесторфная" сушка в печах и тройная (а не двойная, как в шотландском варианте) перегонка, что, в свою очередь придаёт виски мягкость.

Ранее Стаут вместе с Арчи (или Арчи вместе со Стаутом) в повести "Приглашение к убийству" (1954) уже были уличены в фальсификации названия шотландского виски с "полосатой этикеткой". Ту же судьбу не избежал и ирландский "Мэнган", который Арчи пьет перед обедом у того же Хака. Такого виски не было, нет и... Возможно будет. В память о Стауте.

Также за употреблением ирландского виски в кабинете Вулфа Арчи замечен в романе "Погоня за отцом" (1968).

Канадский виски

В романе "Смерть хлыща" (1969) действие происходит в далеком от Нью-Йорка северо-западном штате Монтана. И здесь снова, как в годы сухого закона, на фоне основных событий возникает тема контрабандного алкоголя. Здесь, на границе с Канадой, полулегально (по крайней мере, все об этом знают) торговлей контрабандным виски занимается некая Генриетта. Безусловно, виски – канадский. Скорее всего, этот же канадский виски распивают Арчи с окружным прокурором Джессапом в его кабинете. Прокуроры тоже люди, и ничто контрабандное им не чуждо. Там, в кабинете, Арчи выпивает "внушительных размеров стакан". Наверное, неспроста, потому что на ранчо его подруги Лили Роуэн Арчи поят исключительно молоком.

В романе "Смерть потаскушки" (1966) Фред Даркин предпочитает канадский виски, причем и этот виски пьет по-нашему, по-простому – обходится без воды. Это и неудивительно: канадский виски – самый мягкий из всех сортов, выпускаемых в мире. Еще одна особенность канадского виски – технологическая. Канада производит преимущественно смешанное виски. Все сорта солода перегоняются по отдельности при различных температурных условиях. Для кукурузного солода необходима более высокая температура, а для ячменного и пшеничного нужна температура более низкая. Благодаря этому режиму достигается максимальная концентрация ароматов виски. Полученные дистилляты перемешиваются и помещаются в дубовые бочки из-под бурбона или хереса, где выдерживаются некоторое время. При смешивании особое внимание уделяется пропорциям дистиллятов. Главное, чтобы в общем объеме смеси было не менее 50 % ржаного спирта. Это единственное нерушимое правило канадских производителей виски.

Бурбон

Иногда, там, где в произведениях Стаута говорится о виски, подразумевается бурбон – кукурузный американский виски. Так, например, происходит во "Втором признании" (1949), где Арчи, чтобы не выглядеть белой вороной, в гостях у клиента Сперлинга тоже вынужден пить "виски". Измена молоку в пользу алкогольных напитков его и подвела: чуть позже ему уже в стакан с "бурбоном" подливают снотворное, что, естественно, имеет печальные последствия. Вообще-то, снотворное в сочетании с алкоголем может привести и к летальному исходу, но ведь это же Арчи! Тем более, что он пьет разбавленный бурбон, и – судьба его милует.

В кабинете Вулфа в романе "Пожалуйста, избавьте от греха" (1973) Хелен Лугос отказывается от выпивки, но, доведенная вопросами Арчи до изнеможения, соглашается:
"- Я бы выпила немного… немного виски.
- Пожалуйста. Скотч, бурбон, водка, ирландский виски. Вода, сода, лед
- Просто виски. Любой – пусть бурбон. Не имеет значения Плеснув себе немного виски, Хелен Лугос осушила стакан в три глотка /.../ потом налила себе воды и залпом выпила."

Вот это по-нашему – не переводить продукт, разбавляя его водой, а пить практически залпом и запивать. И все же виски Хелен не пошел, и в качестве антидота Арчи предлагает ей молоко, но девушка отказывается.

Виски "Тен майл-крик" тоже вскоре оказывается бурбоном. Такой марки виски или бурбона (что по большому счету одно и то же) не существует. Зато есть виски "Ноб Крик" из коллекции бурбонов премиум-класса, выпускаемых маленькими партиями винокурней Джим Бим в штате Кентукки. Его создали по традиционному рецепту, существовавшему еще до сухого закона. Возможно у Стаута "Тен майл-крик" - это вариации на тему "классического" бурбона, большим любителем которого был один из персонажей этого романа Эймори Браунинг.

Водка

С русской водкой американцы познакомились еще в XIX веке, и дважды на международных выставках в США она удостаивалась золотых медалей, но это были случайные знакомства. Завоевывать Америку водка начала только после отмены сухого закона. Как раз в 1934 году, когда вышел первый роман вулфиады "Фер-де-ланс", в городе Бетел, штат Коннектикут был создан первый водочный завод. Некий бизнесмен Рудольф Каннет приобрёл права на марку "Смирнофф" у сына Петра Смирнова, Владимира, жившего во Франции.

В этом романе, вернувшись вечером домой, Арчи у себя в комнате, "достав бутылку хлебной водки, налил себе рюмку". Через несколько дней Арчи сообщает, что во время беседы с посетителем пил молоко, "правда, до обеда у себя в спальне подкрепился рюмочкой хлебной водки".

Поначалу производство водки у Кеннета не процветало. В первый год он продал всего 1200 ящиков водки, так что она все еще была редким напитком. Понятно, что бутылку этой экзотики Арчи хранит не в чулане, а у себя в комнате, ну и, естественно, не сдерживается, чтобы не похвастать возможностью пить дефицитный напиток. Кстати, "рюмка" в Америке – это 59,12 миллилитров. Именно миллилитров, а не граммов, как у нас. По этому поводу один из знатоков данного вопроса вспоминает такую ситуацию: "В первый раз приехал в командировку в Америку. Вечером заскочил в гостиничный бар – выпить и расслабиться. Прошу бармена налить мне пятьдесят граммов водки. Он смотрит на меня подозрительно и спрашивает:

- А вы откуда?

- Я из России, а что такое?

- А вы в России водку взвешиваете, да?! Извините, но у меня весов нет. Я вам пятьдесят миллилитров налью. Хорошо?"

Такие вот национальные различия во взглядах на порцию алкоголя.

Почему-то водку после ее появления в Штатах в те годы не приняли. К началу Второй мировой войны Кеннет оказался на грани банкротства, и в 1939 году продал за 14 тысяч долларов права на марку "Смирнофф" фирме "Г.Хублейн и сыновья" из Хартфорда.

В "Завещании" (1940) в домашнем баре клиента Вулфа, государственного секретаря штата Джона Данна, водка имелась. Ее и предлагает Арчи для опохмелки другому клиенту, сильно загулявшему накануне. Но тот выбирает шотландский виски, и Арчи приносит ему тройную порцию, то есть примерно сто восемьдесят граммов, точнее – миллилитров.

В "С прискорбием извещаем" (1940) в баре семейства Хадлстон из крепких напитков могли на выбор предложить виски, водку или бурбон. Но стойкий Арчи ограничивается тремя хайболами. Скорее всего, безалкогольными. Но в финале повести он, в расстроенных чувствах, заказывает в баре ржаную водку, все ту же Смирновскую, поскольку в отличие от виски и бурбона лучшие сорта русской водки основываются на традиционном ржаном сырье с незначительными добавками другого зернового сырья.

В "Прежде чем я умру" (1945) водка появляется снова и упоминается наравне с джином, виски, ромом и анисовой – весьма популярным на юге США спиртным напитком на основе аниса. Вероятно, американцы отделяли чистую водку от водки-анисовки. В "Умолкнувшем ораторе" (1946) водку предлагают Арчи, но он отказывается.

Потом водка исчезает на пять лет и появляется только в "Прочитавшему – смерть" (1951). И то ее выбирает только один посетитель кабинета Вулфа, четверо остальных предпочитают скотч и бурбон. В "Черной горе" (1954) в Черногории жена Данилы Вукчича предлагает Вулфу водку, но тот отказывается. В повести "Знают ответ орхидеи" (1956) появляется знаменитая немецкая водка "Распутин". Ее начала выпускать в прибалтийском городе Фленсбург фирма "Детлефсен" еще в 1938 году. На протяжении повести Арчи уделяет ей внимание аж три раза. [Но только в некачественном русском переводе :( В оригинале водка "Распутин" не упоминается. - Chuchundrovich]

Если уж в повести "Всех, кроме пса – в полицию" (1956) Стаут и Арчи умолчали даже про пиво, то другого алкоголя здесь тем более нет. Потом водка вновь появляется в повести "Рождественская вечеринка" (1958). В кабинете Вулфа один из посетителей замечает бутылку водки "Корбелофф" и признается, что не пил ее лет пятнадцать. Скорее всего, лжет – такой водки в природе никогда не существовало. На Рождество принято дарить подарки, вот и Стаут подарил нам элитную водку "Корбелофф". Виртуальную. Какую-то водку в числе других напитков предлагает Арчи один из персонажей в "Смертельном плагиате" (1959). Арчи "вежливо отказывается". А в повести "Кровь скажет" (1964) бутылка водки фигурирует в качестве орудия убийства. И убийцей является Джеймс Невилл Бэнс, большой любитель именно этого алкогольного напитка. Со слов Арчи, водку можно пить и с тоником, хотя спрашивается, зачем переводить продукт? В романе "Пожалуйста, избавьте от греха" (1973) водка упоминается лишь эпизодически. В финале эпопеи, в последнем романе о Вулфе "Семейное дело" (1975) водку пьет Орри Кэттер, оказавшийся змеей, которую Вулф все эти годы грел на груди. Так что к водке у Стаута отношение особое.

Бренди, коньяк, арманьяк

Бренди

Если кратко, то бренди - это крепкий алкогольный напиток, который производят на виноградной основе, двукратной дистилляции и с обязательной выдержкой в дубовых бочках не менее полутора лет.

Уже в "Лиге перепуганных мужчин" (1935) Вулф предлагает гостье бренди, чтобы успокоить ее расстроенные нервы. В "Красной шкатулке" (1937) уже Арчи предлагает посетительнице загадочный "бренди "Гарнье", розлив 1890 года". Почему загадочный? Да потому что в настоящее время известен абрикосовый ликер, изготовляемый на основе виноградного бренди французским торговым домом "Гарнье". Но, поскольку бренди означает просто спирт, полученный из виноградного сырья (что и делают в нынешнем "Гарнье"), а ликеры получают из нейтрального (зернового) спирта с добавлением фруктов и ягод, то Арчи предлагает все-таки бренди. Но был ли этот "Гарнье" известен в 1890 году? Скорее всего, это очередная фантазия Стаута.

Чуть позже бренди неоднократно предлагают посетителям Вулфа, уже не только женщинам, но и мужчинам. Так, в "Завещании" (1940) Арчи и Роза Бендини в ресторане "Рустерман" тоже начали обед с вина и закончили бренди. Бренди и позже присутствует во многих произведениях Стаута, но лишь как фон, а в повести "Горький конец" (1940) в нем даже зажаривают бекасов. Но в то же время Арчи снова довольно часто приходится прибегать к помощи бренди, чтобы в кабинете Вулфа вывести из истерики чрезмерно нервных посетительниц, как, например в "Не позднее полуночи" (1955), ведь Вулф панически боится женских слез, не говоря уже про истерики. А вот в доме миллионерши Луизы Робилотти в "Бокале шампанского" (1958) мужчины бы и не отказались от бренди, но бережливая миллионерша просто замкнула буфет. Как она объясняет – от греха подальше, поскольку она устраивала традиционный обед для матерей-одиночек и переживала за их моральный облик. В повестях "Роковые деньги" (1962), "Смерть демона" (1962) и "Вышел месяц из тумана" (1962) бренди снова появляется в качестве средства для приведения в чувства. Как помним, вводя сухой закон, Конгресс лукаво признал, что виски имеет медицинскую ценность, и разрешили некоторым заводам производить виски для медицинских нужд. Наверное, после отмены закона вера в лечебные свойства алкоголя устойчиво закрепилась на бренди. По крайней мере, в сознании Арчи.

В романе "Погоня за матерью" (1963) один из посетителей Вулфа, Лео Бингэм, из предложенных напитков выбирает бренди. И вот затем в той же сцене романа бренди превращается в коньяк. По известному выражению "любой коньяк – это бренди, но не любой бренди – коньяк". Поэтому так и остается неясным, что пьет Лео Бингэм. После этого путаница с бренди и коньяком в цикле произведений о Вулфе продолжается. В повести "Убей сейчас – заплатишь позже" (1964) бренди и виски уже вместе используются в качестве средств, приводящих в чувства. То же происходит в повести "Роковые початки" (1964), когда Вулф предлагает избитому посетителю в качестве бодрящего снадобья на выбор – виски или бренди. Больше на страницах повести никто ничего не пьет. И даже тогда, когда Вулф "гостеприимно осведомился, какие напитки кто предпочитает, ни одного заказа не последовало". Бренди с водой выбирает посетитель Вулфа Реймонд Торн в "Погоне за отцом" (1968). Вскоре этот бренди опять-таки по воли Арчи неожиданно превращается в коньяк. А вот запивать коньяк водой – просто грех, но американцы так не думают.

Коньяк

Теперь собственно коньяк. Он впервые появляется в "Красной шкатулке" (1937). Арчи наливает его расстроенной посетительнице опять же в качестве успокоительного средства. Потом путаница коньяка и бренди только усиливается, хотя по большому счету это, в общем-то, не одно и то же. Коньяк – он все-таки бренди, но бренди, который производят на строго ограниченной территории провинции Коньяк, находящейся в департаменте Шарант на юго-западе Франции. Город Коньяк в свою очередь получил имя от древних римлян. В их эпоху в этом округе властвовал префект Coqnu. Со временем его имя превратилось в топоним Coqnac. Чем, кроме географии происхождения коньяк отличается от бренди? Главный секрет коньяка – это двойная перегонка, что делает спирт более крепким, чистым и мягким на вкус. Потом этот спирт выдерживают в дубовых бочках, от чего из бесцветного и прозрачного он превращался в янтарный с изумительным ароматом. Другие не менее важные отличия коньяка от бренди – использование определенных сортов только местного винограда, перегонка в определенном аппарате и в строго ограниченный период (с 15 ноября по 31 марта следующего года). Именно такой бренди с 1909 года с берегов реки Шаранты вместо "бренди из Коньяка" стали называть "коньяком".

В "Слишком много поваров" (1938) за общим столом Арчи предлагает коньяк расстроенной молодой девушке, дочери одного из великих кулинаров Констанце Берин, и та назло строгому отцу, который, как ей кажется, ущемляет ее права, этот коньяк выпивает. О последствиях первого опыта общения Констанцы с коньяком Арчи скромно умалчивает. И еще раз, когда во время речи Луи Сервана подают кофе, коньяк и ликер, Арчи выбирает коньяк.

А потом коньяк исчезает на целое десятилетие и появляется только в романе "И быть подлецом" (1948) в кабинете Вулфа. Зато какой коньяк! Посетителям предлагают некий "Ремизье", который, по словам Вулфа, "встречается нечасто", а по уточнению Арчи, "существует в Соединенных Штатах лишь в количестве девятнадцати бутылок, и все они стоят в нашем шкафу". Коньяк, действительно, уникальный: помимо девятнадцати бутылок в чулане Вулфа не только в Штатах, но и в природе такой марки вообще не существовало. В "Не позднее полуночи" (1955) среди выставленных для посетителей напитков коньяка почему-то нет. Конечно, за семь лет девятнадцать бутылок виртуального "Ремизье" можно и выпить, но Арчи как бы совершенно забывает о любом коньяке на довольно долгое время. Но вместо него появляется арманьяк, правда, лишь в одном эпизоде. Арманьяк это не коньяк армянского производства, как считают некоторые, это "младший брат" коньяка французского – довольно редкий за пределами Франции крепкий алкогольный напиток. Не зря французы иронизируют, что коньяк они подарили миру, а арманьяк оставили себе. От коньяка арманьяк отличается технологическими особенностями. Коньяк получают путем смешивания спиртов разных урожаев, арманьяк производится из винограда одного года, и на этикетке этот год обязательно указывается. Жаль, Арчи не уточнил дату вулфовского арманьяка. Есть разница и в продолжительности выдержки: срок выдержки арманьяка больше. К началу выдержки арманьяк имеет крепость приблизительно 52-63%, а по ее окончании – 40-50%, и соответственно, надобности в разбавлении напитка водой нет. А при изготовлении коньяка после двойной дистилляции получаются более крепкие спирты (69-73%), и по окончании выдержки в них часто приходится добавлять воду для понижения градуса – крепость конечного продукта составляет 40%. Цвет и аромат арманьяка более насыщен, а вкус более жгучий, меняющийся с возрастом.

В повести "Слишком много сыщиков" (1957) пьет коньяк и кофе надежный соратник Вулфа женщина-детектив Дол Боннер. С удовольствием пьет коньяк в кабинете Вулфа и его клиент драматург Мортимер Ошин в романе "Смертельный плагиат" (1959). Причем, эта оставшаяся неизвестной для нас марка коньяка настолько пришлась драматургу по вкусу, что перед уходом он наливает себе тройную порцию. Коньяком, кофе и сигарами начинается аджестив после ужина у аристологов в повести "Отрава входит в меню" (1960), а потом этот коньяк Арчи начинает снова называть "бренди". Ну, тут уже вопросы к Арчи. Кто знает, может быть после нескольких порций для него любой коньяк становится бренди. Как аджестив коньяк присутствует наравне с другими напитками после обеда в библиотеке семейства Уэйлов в "Окончательном решении" (1961). Его выбирает адвокат Хлад. Вулф никогда не пьет в обществе убийцы, но на страницах этой повести он делает исключение для Элтеи Уэйл, предлагая ей на выбор коньяк или кока-колу.

Посетитель Вулфа Лео Бингэм в "Погоне за матерью" (1963) из предложенных напитков выбирает бренди, который в дальнейшем называется "коньяком". В этот раз Арчи не пьет, поэтому все претензии с путаницей не к нему. Бингэм восхищен качеством предложенного бренди-коньяка. И это неудивительно: хороший коньяк отличается от хорошего бренди:
- Никогда не слыхал о такой марке, - изумленно сказал он Вулфу. – А ведь считал себя знатоком коньяка. Поразительно, что вы угощаете столь божественным нектаром человека, которого видите впервые в жизни. Любопытно знать, откуда вы его взяли?
- Это подарок бывшего клиента, - ответил Вулф. – А гость в моем доме – прежде всего гость, а уже потом – человек, которого я вижу впервые. Не стесняйтесь, прошу вас, у меня еще почти три ящика этого коньяка.

Вулф обещает Бингэму бутылку коньяка в знак благодарности за ценную информацию. Но Бингэм остается без обещанного подарка, а мы в неведении по поводу названия этого "божественного нектара". Правда, за время беседы Бингэм выпивает почти всю бутылку, и Вулф с чистой совестью может предполагать, что свое обещание выполнил. Да и во время второй встречи клиентов в кабинете Вулфа Бингэм вновь выбирает коньяк, наверное, тот же.

В романе "Звонок в дверь" (1965) коньяком в кабинете Вулфа угощают Лона Коэна. Это все тот же таинственный "божественный нектар", появившийся в "Погоне за матерью" (1963), а может быть и еще раньше – вымышленный "Ремизье" из романа "И быть подлецом" (1948), который, по словам Арчи, "существует в Соединенных Штатах лишь в количестве девятнадцати бутылок, и все они стоят в нашем шкафу". "Боже мой!" – восторгается репортер. "У меня осталось еще четырнадцать бутылок", - сообщает Вулф. А Арчи уточняет, что это коньяк пятидесятилетней выдержки, значит, произведен в 1915 году и только у Вулфа выдерживается уже семнадцать лет (если это мифический "Ремизье"). Скорее всего, "божественный нектар" из чулана Вулфа – это все же не "Ремизье", а коньяк одной из элитных марок "Реми Мартен", "Камю" или "Леро". Нужно иметь в виду, что минимальный срок выдержки коньяка равняется двум годам, в то время как максимальный – семидесяти. Возраст коньяка может быть и больше, но на его качестве это уже не отражается: после окончания этого срока, коньяк максимально насыщается веществами из стенок бочки. В дубовой бочке, содержащей триста пятьдесят литров коньячного спирта, после пятидесяти лет выдержки остается только сто литров. В течении шестидесяти лет старения крепость коньяка снижается до 40%, после такого срока его обычно переливают в специальные бутыли, где процесс испарения прекращается. Иногда выдержка в бочках может достигать восьмидесяти или даже ста лет, в этом случае крепость коньяка падает до 30% и менее.

В романе "Погоня за отцом" (1968) снова появляется "божественный нектар" - коньяк, который Арчи принес в кабинет опять же в качестве бренди. "Торн допил бренди, поставил рюмку на столик и потянулся было к бутылке, но потом убрал руку:
- Да, замечательный коньячок!
- Пожалуйста, наливайте еще. У меня девять бутылок такого", - успокаивает его Вулф.

Да, запасы этого вымышленного коньяка в чулане Вулфа сокращаются. А тут еще Торн за время визита наполовину опустошил бутылку "замечательного коньячка". Но "пара унций" (по-нашему шестьдесят граммов) этого напитка после ухода Торна достается и Арчи.

Потом на какое-то время герои Стаута остаются без коньяка. Он снова появляется лишь в последнем романе эпопеи про Вулфа "Семейное дело" (1975). Зато здесь его пьют часто. Вулф предлагает коньяк посетителям, служащим из ресторана "Рустерман" Феликсу и Филиппу, но те скромно отказываются. Зато Сол пьет коньяк в кабинете Вулфа дважды. И заканчивается последний роман о Вулфе предложением великого детектива: "Принеси-ка коньяку, Арчи. И два бокала. Если Фриц еще не лег спать, пригласи и его и захвати три бокала. Мы попытаемся сегодня выспаться".

Джин

Впервые джин появляется в "Прежде чем я умру" (1945) хотя по возрасту намного старше бурбона, поэтому мог бы появиться и раньше. По одной из версий этот можжевеловый алкогольный напиток был изобретен в XII веке голландскими монахами как лекарство от бубонной чумы. По другой – его создали как средство от почечных болезней и он был назван французским словом jenever от jenevrier (французское название можжевельника). Во время Тридцатилетней войны в Европе (1618-1648 годы) английские солдаты открыли для себя согревающие свойства можжевеловой настойки и привезли ее рецептуру домой. Она довольно интересна. Самым главным растительным компонентом, обязательно применяемым при получении джина, является можжевеловая ягода, собираемая почему-то только в Италии или на Балканах. Набор других составляющих – кориандр, фиалковый корень, миндаль, апельсиновые и лимонные корки, лакрица, мускатный орех, кардамон, корица (всего до десяти) – секрет фирм-производителей.

Джин с тоником в кабинете Вулфа пьют Арчи с Орри Кэтером в "Умолкнувшем ораторе" (1946). "Джин с тоником" тоже напиток с интересной историей, разнообразный по крепости и, конечно же, совершенно не тот "напиток "Джин-тоник", что продается в наших ларьках в алюминиевых баночках. Сам "тоник" - водный раствор горькой хины с различными смягчающими горечь добавками использовали моряки для борьбы с малярией, которая косила их ряды в южных морях. Те же моряки решили смешивать тоник с джином – и приятно, и полезно. В XX веке раствор хины заменили обычной минеральной водой без газа, и джин с тоником стал популярным не только среди моряцкой братвы. Классический джин с тоником выглядит так: в хайбол (здесь – стакан для коктейлей) до половины засыпается крупно колотый лед, до трех четвертей доливается холодный джин, до краев хайбола доливается вода, выжимается долька лимона, вставляется трубочка и – все. Но джин с тоником – напиток демократичный, и пропорции могут быть самыми разными. В какой пропорции смешивали компоненты Арчи и Орри, остается их секретом.

А вот в "Золотых пауках" (1953) клиентка Вулфа Лаура Фромм просит неразбавленный джин. Интересны мысли Арчи по этому поводу: "Я отправился на кухню за джином и льдом. Наполняя бокал, я подумал, что если она рассчитывает найти с Вулфом общий язык, то ей не следовало просить джин, так как по его представлениям, джин пьют только варвары". Еще более по варварски пьет джин Дилия Брандт в повести "Знают ответ орхидеи" (1956) – она разбавляет его имбирным пивом. Когда Арчи рассказал об этом Вулфу, тот был в шоке. Арчи отказывается от джина в "Смертельном плагиате" (1959), а в "Окончательном решении" (1961) джину предпочитает виски. Такое отношение к джину, наверное, сформировалось у него под влиянием Вулфа. Однако через пару лет в романе "Погоня за матерью" (1963) Арчи джином не брезгует. Возможно, потому что это не какой-нибудь ординарный джин, а "Фоллансби". Правда, эта марка известна только Арчи. А его признание ("я /.../ предпочитаю разводить джин один к пяти") наводит на мысль, что Арчи просто переводит продукт. В следующем романе "Право умереть" (1964) этот же виртуальный джин в кабинете Вулфа заказывает посетительница Бет Тайгер, но "стакан мисс Тайгер остался почти не тронутым, и я пожалел, что столько отличного джина "Фоллэнсби" пропало зря", - переживает по этому поводу Арчи. Джин с тоником в летнее время при жизни предпочитала и убитая Бонни Кирк в повести "Кровь скажет" (1964). Джин с тоником пьют клиент Вулфа Эвери Баллу в кабинете Вулфа в романе "Смерть потаскушки" (1968). Потом он же, еще раз оказавшись у Вулфа в романе "Погоня за отцом" (1968), снова не отказывается от джина с тоником. В этом же романе пьет джин с тоником и Арчи, только не на рабочем месте, в кабинете Вулфа, а в гостиной своей подружки Лили Роуэн.

Перно

В романе "Прочитавшему – смерть" (1951) одна из героинь, Бланш Дьюк, использует для приготовления коктейля перно. Эта настойка после запрета абсента пришла ему на смену. При ее изготовлении вместо злополучной кожуры полыни начали использовать только ее корни и листья. А после 1944 года полынь из рецепта перно вообще незаметно исчезла, ее заменили мятой и кориандром. В таком виде смесь для приготовления перно (бадьян, фенхель, мята и кориандр) существует и по сегодняшний день.

Вернон Асса из "Не позднее полуночи" (1955) к удивлению Арчи пьет перно, не разбавляя, залпом, плеснув себе в стакан "на два своих толстых пальца". Кстати, из-за любви к перно он и пострадал: в очередной раз ему в перно подсыпали цианистый калий. Ситуация повторяется в повести "Рождественская вечеринка" (1958). Здесь любитель перно промышленник Курт Боттвайль тоже умирает, сделав всего лишь глоток. Разница в том, что ему смертельный коктейль приготовили не с цианидом, а со стрихнином. На фоне горьковатого вкуса перно яд незаметен. Такая вот судьбоносная и зловещая роль перно в саге.

Ром

В "Игре в бары" (1952) впервые появляется ром – крепкий и своеобразный напиток со жгучим вкусом и хорошо выраженным ароматом. Его просит взволнованная посетительница Присцилла Идз. Интересный момент: Присцила жалуется на жару, но выпивает целый стакан рома, правда, со льдом. А потом просит повторить. Можно поэкспериментировать: в стакан теплого самогона бросить льда и в жару выпить две порции. Эффект будет тот же. Но Присциле можно простить – это был последний ром в ее жизни. Через несколько часов ее убьют... Какой ром она могла пить? В Штатах, конечно, было множество сортов этого крепкого алкоголя, издавна производимого на островах Карибского моря из мелассы (черной или светлой патоки), получаемой при производстве сахара из сахарного тростника. В первую очередь это широко известный ром "Гавана Клуб" и "Бакарди". Но в Штатах есть и свой сахарный тростник, а значит и свой ром – "Бартон". В нашем случае для Присциллы больше подошел бы его "белый" вид. "Бартон Лайт" - легкий, кристально-прозрачного цвета, с ароматом фруктов и ванили. Его начал производить магнат Том Мур незадолго до описываемых событий, в 1944 году, и этот ром сразу завоевал популярность. Будем надеяться, что именно этот сорт и был предложен несчастной Присцилле Идз.

Ром пьет и Пол Тейер на обеде у Теодора Хака в "Приглашении к смерти" (1954). Ром, в общем-то, мужской и даже "пиратский" напиток, но им в повести "Слишком много сыщиков" (1957) не пренебрегает и Салли Кольт, помощница женщины-детектива Дол Боннер. Правда, пьет она его с добавление кока-колы – чисто женский вариант. А вот в романе "Слишком много клиентов" (1960) пуэрториканец Цезарь Перес с горя по-мужски просто напивается ромом. Наверное, своим, отечественным – пуэрториканским, который относится к легким сухим сортам. И пьет по-своему – не разбавляя, в то время, когда в Штатах чистый ром обычно не пьют, а также используют для приготовления пунша и коктейлей. В повести "Кровь скажет" (1964) убитая Бонни Кирк при жизни в зимнее время пила только ром "Бакарди", один из самых популярных сортов кубинского происхождения.

Коктейли

После перечисления всех вышеназванных алкогольных напитков самое время перейти к коктейлям. Во время сухого закона бармены в случае необходимости поступали элементарно просто: добавляли алкоголь в любой напиток. Публике это пришлось по вкусу, и после отмены закона бармены, уже поднаторевшие в приготовлении слабоалкогольных напитков (хайболов), продолжили совершенствоваться в своем искусстве. И тридцатые годы прошлого столетия стали настоящим бумом на коктейли или хайболы, как их тогда называли. Коктейли пили в любое время и по любому поводу, но чаще всего в качестве аперитива перед обедом. Поскольку они очень разнообразны по составу, свободны для полета фантазии и экспериментов, целесообразно рассмотреть их после знакомства со всеми их основными составляющими. Очень быстро из слабоалкогольных напитков они превратились в напитки "серьезные". Вероятно именно такой "хайбол", а на самом деле коктейль на основе виски, и пьет Арчи в романе "Где Цезарь кровью истекал" (1939). В той ситуации три таких "хайбола" - вполне приличная норма, которую Арчи и установил для себя. Кроме простого "виски с содовой", появились и более изысканные варианты напитков. Один из них, вероятно, с намеком на славное героическое подпольное прошлое, так и назывался – "Коктейль сухого закона". Он состоял из двух частей джина, двух частей белого вина, 0,5 части абрикосового бренди и одной части апельсинового сока. Визуально выглядит вполне аппетитно.

В романе "Только через мой труп" (1940) Арчи попадает в компанию подвыпивших девиц. Одна из них, Белинда Рид "потягивала коктейль, а туалетный столик рядом с диваном был заставлен бутылками". Некоторые специалисты связывают рост популярности коктейлей с тем фактом, что женщины после отмены сухого закона стали больше пить и самостоятельно заказывать себе спиртное. Но пить чистый виски считалось не совсем для них подходящим, А вот какой-нибудь экзотический коктейль с оливкой – это совсем другое дело. Поскольку водка была еще экзотикой, ее чаще всего в коктейлях и использовали. Но алкогольные коктейли – штука вообще коварная, даже если не брать во внимание типично русские национальные особенности продукции коктейлетворчества типа "ерш" (смесь водки с пивом), "северное сияние" (смесь водки с шампанским) и т.д. А если еще и учесть, что "столик был заставлен бутылками", то понятно – девушки-персонажи романа в творческом поиске себя не ограничивали и полет фантазии не сдерживали. Что, естественно, и не замедлило сказаться на результатах "девичника" – в особняк Вулфа одну из важных свидетельниц, Зорку, Арчи приходится вносить на себе. В кабинете он приводит ее в чувства весьма оригинальным и действенным способом – сует ей подмышку кусочек льда.

Какие-то коктейли пьют на террасе у Хадлстонов в повести "С прискорбием извещаем" (1940). Для Стаута в той ситуации состав коктейлей безразличен. А вот на последних страницах повести возникает некий "ментоловый джулеп". Его пьют на кухне Фрица в процессе приготовления очередного шедевра, к коей процедуре даже допущена девушка, Мариэлла Тиммс, покорившая Вулфа познаниями в кулинарии. Этот "ментоловый джулеп" (mint julep), скорее всего, особенность перевода с английского и подразумевает обычный мятный джулеп (хотя джулеп по-арабски - "розовая вода"). Но любимой разновидностью в Штатах еще с самого начала XIX стал именно мятный джулеп – смесь крепкого алкоголя (обычно бурбона), сахарного сиропа и мятного ликера или свежей мяты. На кухне у гурманов Вулфа и Фрица, наверняка, использовали именно свежую мяту. К тому же снобы для приготовления джулепа предпочитают более трудоемкую по сравнению с другими коктейлями технологию. Чтобы придать напитку ярко выраженный вкус, в фарфоровую или фаянсовую ступку вливают столовую ложку сиропа и кладут 2-5 веточек мяты и тщательно растирают пестиком. Затем все это выливают вместе с алкоголем в специальную серебряную чашу для джулепа, что-то типа высокой пивной кружки, обычно с крышкой и перемешивают. Но в данном эпизоде дело происходит не на светском рауте, не в столовой, а скромно, по-домашнему, на кухне. Здесь допустимо растирать мяту с сиропом прямо в хайболе или лонг-дринке (высоком стакане цилиндрической формы). Потом мяту вынимают (можно не вынимать), стакан заполняют мелким льдом, заливают бурбон (виски, водку) и перемешивают, пока стакан не запотеет. Желательно, чтобы он был сильно охлажден и покрыт белым инеем. Вот рецепт одного из самых знаменитых джулепов, ровесника самих Штатов: 50-75 миллилитров бурбона, 20-25 миллилитров сиропа, 10 граммов мяты (четыре-пять веточек) и мелко колотый лед.

В конце войны коктейли у женщин снова входят в моду. Временное отсутствие упоминания о них у Стаута очевидно связано с трудностями военного времени: нехваткой некоторых видов продуктов и напитков, повышением цен. В повести "Прежде чем я умру" (1945) молоденькая дочь гангстера Перрита, Бьюла, отмечает свою помолвку коктейлем. Требует у Арчи угостить себя коктейлем и Джейн Гир в повести "Требуется мужчина" (1946), события которой произошли в самом конце войны.

Война закончилась, и коктейли у Стаута вновь продолжают пользоваться популярностью. Их подают перед обедом как во время частных встреч в ресторане, так и массовых приемов как, например, в "Умолкнувшем ораторе" (1946). Кстати, в этом же году фирма Хублайн и владелец одного из баров в Лос-Анжелесе Джек Морган придумали коктейль "Московская смесь". Он состоит из водки, имбирного пива и лайма. Коктейль стал хитом в Америке. Кто знает, возможно, именно его и подавали в "Умолкнувшем ораторе".

Еще одним неизвестного состава коктейлем Арчи угощает Сола Пензера в романе "И быть подлецом" (1948). В "Пистолете с крыльями" (1949) в ожидании Арчи Клара Джеймс в баре пьет коктейль, а в его присутствии заказывает себе виски со льдом. Во "Втором признании" (1949) какими-то коктейлями и другими напитками в кабинете Вулфа пытаются угостить представителей верхушки компартии США, но представители демонстративно отказываются. Может быть, они бы не возражали против молока, но его Фриц приберег для Арчи. Пару каких-то коктейлей пьет адвокат Димарест в "Ожившем покойнике" (1950), находясь в конторе Вулфа.

В романе "Прочитавшему - смерть" (1951) коктейли пьют очень часто и много. Одна из героинь, Бланш Дьюк, даже сообщает Арчи рецепт коктейля собственного изобретения: два стакана джина, один – сухого вермута, две капли гранатового сиропа и две капли перно. Американские женщины продолжают экспериментировать с рецептами. Еще одна героиня, Сью Дондеро, например, пьет вермут с содовой. Здесь же упоминается еще один вариант коктейлей – пунш. Изначально он изобретен в Индии, завезен в Англию и оттуда уже пошел по свету. Вариантов рецептов пунша очень много, но в любом случае в его состав должны входить фрукты. В романе один из героев "совершенно опьянел от двух стаканов пунша". Скорее всего, в состав этого коктейля входили коньяк, водка, вино, сахар, сок или фрукты (один из вариантов рецепта) – смесь, действительно, не для слабаков. Но есть и легкие пунши, самым крепким ингредиентом в которых является вино – такие пунши нагревают до 60 градусов и спасаются зимой от мороза. В "Игре в бары" (1952) Лон Коэн, сидя в кабинете Вулфа, "маленькими глотками потягивал "Б энд Б". Это еще один коктейль, состоящий пополам из ликера "Бенедиктин" и бренди.

В "Не рой другому яму" (1952) коктейли пьют в баре ресторана перед тем, как войти в обеденный зал, а в "Золотых пауках" (1953), выходя в непогоду на улицу Арчи, собирается "смешать себе приличный коктейль, чтобы приглушить воспоминание о мелком холодном дожде", но потом отказывается. Вообще понятие "предобеденный коктейль" очень широкое. В "Приглашении к убийству" (1954) перед обедом у Теодора Хака выкатывают бар с широким выбором алкогольных напитков, и каждый готовит коктейль на свой вкус или пьет "чистый" напиток. Пол Тейер, например, пьет дайкири, а потом одним махом выпивает стакан рому. Правда, изобретенный на Кубе дайкири, напиток тоже неслабый – тот же ром, только "облагороженный" соком лайма с добавлением сахара. В романе "Черная гора" (1954), возвращаясь на лайнере из Европы в Америку, Арчи смог испытать на себе все коварство коктейлей. По пути из корабельного бара в каюту, он, по его словам, "едва не пересчитал по дороге лбом все ступеньки". Но в этом случае Арчи стал жертвой обмана двух сестер-близняшек: он думал, что пьет с одной и той же девушкой, а на самом деле сестры постоянно менялись.

Не всегда женские эксперименты оказываются удачными. В повести "Знают ответ орхидеи" (1956) Дилия Брандт пьет коктейль, сочетание ингредиентов которого приводит Вулфа в ужас. Арчи жалуется Вулфу: - Она пьет коктейль из имбирного пива и джина, четыре к одному.
- Ну да?!
- Истинная правда!
- Господи Иисусе! И ты пил с ней такую мерзость?
- Нет. Но был вынужден смотреть, как она пьет.

Вулф и джин-то не любит, а здесь еще джин в сочетании с напитком похожим на наш квас. Тут и простой человек придет в ужас, не то что гурман.

В романе "Бокал шампанского" (1958) появляется еще один странный коктейль. Великолепное широко известное шампанское "Кордон Руж", утонченное и элегантное, к ужасу Арчи по приказу хозяйки дома миллионерши Луизы Робилотти смешивают с содовой и сахаром. "Первый же глоток подсказал мне – с ним что-то не в порядке. И я подобрался поближе к бару, чтобы выяснить, в чем дело, – рассказывает Арчи. - Сесл Грантем /.../ совершал преступление – худшее, чем убийство. Я видел собственными глазами. Держа бокал ниже верхней кромки бара, Сесл клал в него полкусочка сахара, добавлял каплю или две горькой настойки, лимонную корочку, наполнял до половины содовой, затем ставил бокал на крышку бара и доливал почти до краев шампанским "Кордон-Руж". Портить хорошее шампанское сахаром, горькой настойкой и лимонной коркой – довольно распространенное преступление, но разбавлять содовой – равносильно убийству при отягчающих обстоятельствах". Коктейлей на основе шампанского существует великое множество, но, действительно, разбавлять его содовой – это преступление... Правда, Арчи, наверное, удивился бы, а Вулф с Фрицем пришли бы в ужас, если бы узнали, что в конце XVIII века, когда шампанское только появилось в России, его закусывали блинами, котлетами, на шампанском варили уху, смешивали его с квасом. А пила русская аристократия дорогие марки шампанского, поставку которых официально начал Филипп Клико, муж прославившейся впоследствии вдовы.

Примером одного их классических коктейлей на основе шампанского может служить шампань-коблер. Он упоминается в романе "Окончательное решение" (1961). Его в качестве аджестива после обеда пьет Элтея Уэйл. Это действительно хороший десертный напиток. Его единственным обязательным компонентом является пищевой дробленый лед, которым на треть или наполовину заполняется стакан. В числе прочих составляющих могут быть соки, сиропы, ликеры, коньяки, шампанское (как в нашем случае) и обязательно фрукты.

В повести "Всех, кроме пса – в полицию" (1956) нет даже коктейлей, не говоря уже о другом алкоголе. Немного странный коктейль – ром с кока-колой⁴ – появляется в повести "Слишком много сыщиков" (1957). Его пьет Салли Кольт, помощница детектива Дол Боннер. Чем слегка и разочаровывает Арчи – то ли тем, что выбрала ром, напиток, считающийся мужским, то ли странным сочетанием ингредиентов.

В романе "Если бы смерть спала" (1957) снова появляется сразу несколько коктейлей. Отис Джарелл смешивает в кувшине мартини. Мартини-вермут – напиток самостоятельный, его "смешивать в кувшине" ненужно, а есть еще и коктейль "Мартини", название которого происходит не от названия самого вермута, как может показаться, а от других собственных имен: названия города, фамилии бармена, и даже марки оружия. Какое из этих утверждений является верным, не выяснили до сих пор, однако этот коктейль довольно крепкий. В классический коктейль "Мартини" входят джин и вермут "Мартини Экстра Драй", а в бокал кладут еще оливку или кусочек цедры лимона. Скорее всего, Джарелл смешивает именно такой коктейль.

Вновь коктейль "Мартини" появляется в романе "Погоня за матерью" (1963). Его на основе джина Арчи неоднократно смешивает для себя и своей новой подруги Люси Вэлдон, которая тоже уважает этот напиток. В романе "Право умереть" (1964) Арчи признается, что однажды "испортил одно важное дело, выпив в компании четыре рюмки мартини подряд". Это наверняка был коктейль "Мартини", поскольку трудно представить, что такой казус мог случиться с ним от четырех рюмок обычного вермута. В романе "Если бы смерть спала" (1957) дочка Отиса Джарелла, Лоис, предпочитает "Кровавую Мэри" - пожалуй, самый популярный в мире коктейль. Своим рождением томатно-водочный напиток обязан Фернанду Петио, бармену, работавшему в парижском баре "Нью-Йорк" в начале прошлого века. В 1920-х годах в "репертуаре" Петио и появился этот странный, по утонченным парижским меркам, напиток – смесь равных частей водки и томатного сока. Нужно сказать, французами изобретение не было оценено по достоинству. Звездный час для коктейля Петио настал уже в Америке, в нью-йоркском баре "Кинг Кол", где с 1934 года Фернанд начал работать. Основу составляют крепкий алкогольный напиток (водка, виски, джин, сакэ, ром, текила и т.п.) и томатный сок. А дальше – по вкусу. В ход идут разнообразные добавки – перец, соль, сельдерей, укроп, имбирь, кориандр и даже кефир или йогурт (42). "Кровавую Мэри" предпочитает и одна из свидетелей преступления Энн Тензер в романе "Погоня за матерью" (1963).

За обедом у Вулфа в романе "Если бы смерть спала" (1957) подают изысканный коктейль – "авокадо, сбитый, с сахаром, лимонным соком и шартрезом". По другому и быть не может. Шартрез – французский ликер, изобретенный монахами-картезианцами и дистиллируемый из спирта, смешанного с более чем 130 травами, хлорофилл которых окрашивает напиток в зеленоватый цвет. Поэтому он имеет сильный характерный травяной вкус и крепость 55 градусов ("зеленый шартрез"). Есть шартрез крепостью 40-43 градуса ("желтый шартрез"). Последний имеет более мягкий и сладкий вкус и соответствующий аромат. Шартрез как самостоятельный напиток подают со льдом, но чаще добавляют в коктейли. Что Фриц и сделал. Жаль, Арчи не упомянул, какой ликер использовался – "Зеленый" или "Желтый".

Вполне традиционный "коктейль из джина и тонизирующего напитка" перед ответственным заданием готовит себе Арчи в романе "Смертельный плагиат" (1959). Каким-то коктейлем угощает он и клиентку Кору Боллард перед обедом в ресторане "Рустерман". Здесь же появляется и хорошо известный в Советском Союзе молочный коктейль. Им наслаждаются в баре работающие на Вулфа детективы Дол Боннер и Фред Даркин. Фред – любитель чистого виски, но на какие жертвы не пойдешь ради женщины. Каким-то коктейлем с сандвичем Арчи угощает тайного агента налоговой службы Тамми Бакстер в повести "Нападение на особняк" (1961).

Рецептом еще одного коктейля на основе джина делится Арчи в романе "Смерть потаскушки" (1966): в бокал кладется кусочек льда, наливается джин, выдавливается сок пары кругляшей лимона и они же опускаются в бокал. В романе "Пожалуйста, избавьте от греха" (1973) после того, как выпил на кухне молоко, Арчи вдруг "сообразил, что неплохо послать молоку подкрепление, завернул на кухню и налил себе в высокий стакан джин с тоником, добавил листочек мяты и капнул лимонного сока. Потом смешал такой же коктейль для Фрица" - еще один вариант коктейля на основе джина.

Коктейли пьют Арчи с клиенткой Эми Деново в "Погоне за отцом" (1968). Эти коктейли явно алкогольные, поскольку в качестве закуски официант приносит им сандвичи. В романе "Смерть хлыща" (1969) Лили Роуэн в ожидании Арчи пьет коктейль. Арчи интересуется:
"- Карсон?
- Нет, они его не держат. Разные марки джина сильно отличаются друг от друга", - отвечает Лили.

Снова фантазии Стаута и Арчи. Есть коктейль "Карлсон", который на треть состоит из бананового ликера, на треть из кокосового рома, на треть из айриш- крема и льда. И есть фирма "Марж Карсон", выпускающая всевозможную фурнитуру и к алкоголю никакого отношения не имеющая. Немного позже, уже на ранчо Лили, Арчи готовит какой-то коктейль, сбивая в шейкере джин и вермут. Возможно это один из вариантов коктейля "Мартини". В "Семейном деле" (1975) этот коктейль встречается еще раз. Здесь на совещании бригада Вулфа "довольствуется мартини". Но дальше у Арчи следует: "Фреду не особенно нравится вкус джина, но он решил не отставать от компании". Мартини с джином – это уже не вермут, а коктейль "Мартини".

Как видим, полет фантазии в приготовлении коктейлей не ограничен абсолютно ничем. Они, коктейли, могут быть совершенно разными: от уродливых и помпезных, типа джина с имбирным пивом или шампанским "Кордон Руж" с сахаром и содовой, до простых и изысканных, как, например, "Кровавая Мэри" или "Шампань-коблер". На протяжении десятилетий вместе со вкусами менялись и напитки. И наоборот. А напитки менялись еще и в зависимости от вкусов и возраста самого Рекса Стаута. Достаточно вспомнить, что первый роман о Ниро Вулфе ("Фер-де-лянс") вышел, когда Стауту было сорок восемь лет, а последний ("Семейное дело") – когда ему исполнилось восемьдесят девять...

1. turtle_t уточняет, что все-таки Арчи детей алкогольными напитками не угощал. В оригинале он поил их root beer, "корневым пивом" - очень популярной в Штатах сладкой газировкой со специфическим привкусом.

2. Как абсолютно точно было подмечено rymarnica, в "Фер-де-Ланс" упоминается еще один сорт пива, который пьет Ниро Вульф - Remmers.

3. rymarnica добавила к перечню вин, упоминаемых в "вульфиане", еще одно - сотерн, белое десертноео вино, которое в "Смерти содержанки" Фриц использовал для приготовления виноградно-тимьянового желе.

4. KonsL и rymarnica уточняют - ром с кока-колой весьма известный и распространенный коктейль.

Приведенное выше интереснейшее и очень глубокое исследование было проведено Алексом, мной лишь были добавлены иллюстрации и ссылки — Chuchundrovich.